Столкнувшись с подстрекательством и агитацией инквизиции, короли почувствовали, что им стоит отступить. Однако они нуждались в достойном выходе из положения. Короли, конечно, знали, что присутствие евреев не препятствовало антимарранским операциям инквизиции, но сделали вид, что верят ее утверждениям, и, соответственно, предложенное инквизицией «решение» оказывалось абсолютной необходимостью. Так, в январе 1483 г. короли сообщили инквизиции о своем решении изгнать евреев из архиепископства Севильи и епископств Кордовы и Хаэна. Эти три епархии представляли собой большую часть христианской Андалусии, которая тогда была сферой активности инквизиции. Таким образом, этот регион, который в течение более шести столетий был важнейшим центром испанского еврейства, оказался в итоге очищенным от евреев, живших до тех пор там после переворота 1391 г.
«Вне всякого сомнения, — говорит Бэр, — влияние инквизиции на решение королей об изгнании евреев Андалусии было решающим»[3182]. Это утверждение, при всей своей крайности, абсолютно верно, и оно может быть распространено также и на то, что случилось спустя несколько лет в Арагоне. Введение инквизиции в этом королевстве встретило сильное сопротивление местных конверсо, так же как и многих ведущих «старых христиан». Это сопротивление было особенно внушительным в двух городах: Теруэле и Сарагосе — и продолжалось даже после того, как инквизиторский трибунал обосновался там и начал свою работу. Инквизиция, конечно, утверждала, что это мощное сопротивление было в большей степени вдохновлено евреями и что их следует убрать из королевства, чтобы инквизиция могла выполнить свою задачу. И снова король уступил инквизиции. Он сообщил инквизиторам в Сарагосе о своем решении изгнать евреев из этого архиепископства, а также из епископства Санта-Мария-де-Альбаррасин, которое включало в себя город Теруэль[3183],12 мая 1486 г.
Влияние инквизиции на этот второй декрет об изгнании очевидно из того факта, что инквизиторам Арагона, как и их предшественникам в Андалусии, было поручено приведение эдикта в действие. Это следует из письма Фердинанда от 22 июля 1486 г. Великому инквизитору Томасу де Торкемаде, в котором король скорее просит, чем приказывает инквизитору отложить исход евреев из Теруэля на шесть месяцев «в дополнение к тем трем, что дали им инквизиторы»[3184]. Король, который признал то, что эта отсрочка была дана в соответствии с выраженным им желанием (явно без предварительной консультации с Торкемадой), аргументировал необходимость дополнительной отсрочки тем, что евреи не успеют в отведенное им время продать свои дома и заплатить долги. Он завершает письмо, сказав Великому инквизитору: «Подумай, и если это приемлемо для тебя, то пусть так и будет»[3185].
Приказ об изгнании из Теруэля и его епископства, а также из епископства Сарагосы был, по всей вероятности, в результате отменен. Однако это не означает, что первоначальный декрет не был издан под давлением инквизиции. У короля было, конечно, «последнее слово» в этом деле, равно как и в других делах, связанных с инквизицией. Тем не менее он не отменил бы приказ такого рода без особой причины. В этом случае мы можем быть уверены, что евреи Арагона дали ему огромную сумму для отмены эдикта. Король, который в то время находился в разгаре кампании, направленной на ослабление бастионов Гранады (и, как всегда, сильно нуждался в деньгах), несомненно, счел это предложение слишком ценным и своевременным, чтобы отвергнуть его. Он, конечно, был уверен в том, что нужды войны покажутся даже самым крайне настроенным инквизиторам достаточным оправданием для отмены приказа. Однако при этом он не мог пренебречь обязательством, данным инквизиции и твердому, как гранит, Великому инквизитору, чья неумолимая ярость сделала его практически неукротимым. Если Фердинанд действительно отменил приказ, он, бесспорно, сделал это с согласия Торкемады, который взамен получил торжественное обещание, что, как только Гранада будет завоевана, все евреи Испании будут изгнаны.
Мы считаем, что такое обещание было дано, а если так и было, то инквизиция вместо отступления подошла ближе к своей цели в отношении евреев. Тем не менее «ближе» — еще не окончательное осуществление, и инквизиция не могла почивать на лаврах. Для того чтобы обеспечить выполнение королевского обещания, инквизиция сочла необходимым оказать общественное давление на королей. На этот раз давление, как считала инквизиция, должно быть исключительно мощным, чтобы преодолеть то сильное влияние, которое, несомненно, окажут евреи. Соответственно, инквизиция преисполнилась решимости раздуть антиеврейские чувства, весьма распространенные в Испании, во всенародную ярость, которая заставит королей уступить. Но что могло породить такую ярость? Инквизиции явно требовалось какое-то время для составления плана.
А план состоял в том, чтобы подготовить грандиозный процесс против евреев, которые якобы составили заговор вместе с конверсо с целью парализовать инквизицию и убить всех христиан с помощью колдовства. Страшное заклинание должно быть произнесено евреями над оскверненной просфорой и сердцем христианского ребенка, которого евреи и конверсо принесут в жертву для этой цели. Целый ряд евреев, среди них ведущие фигуры, а вместе с ними такое же число конверсо будут «пойманы с поличным» и признают под пытками свое преступление. Их признания, будучи опубликованными, зажгут население, во многих местах вспыхнут атаки на евреев, за этим последует решение королей изгнать евреев из страны.
Так родился процесс «святого ребенка из Ла Гуардия», о котором мы уже говорили. Трудно поверить, что такое топорное обвинение, состряпанное на основе омерзительных измышлений Эспины, могло служить подходящей почвой для инквизиции, чтобы вести в течение шестнадцати месяцев такое разветвленное «расследование», в котором были заняты многие агенты и два трибунала, находящиеся под надзором самого Великого инквизитора. И все же именно таким было обвинение, которое инквизиция пыталась доказать «признаниями», вырванными у евреев и конверсо путем самых жутких пыток. Инквизиции не удалось вытащить из признаний все детали «преступления», как она это замыслила, и связной истории не получилось[3186]. Инквизиторы, без сомнения, продолжили бы свои попытки устранить самые заметные противоречия «свидетельств», но падение Гранады надвигалось, и инквизиция решила вынести приговор на основе имеющихся у нее свидетельств.
Таким образом, 14 ноября 1491 г., всего за две недели до капитуляции Гранады, инквизиция опубликовала в Авиле свой вердикт, обвиняющий пять евреев и шесть конверсо в осквернении просфоры и распятии христианского ребенка, сердце которого было извлечено для колдовства, целью которого было подавление инквизиции и доведение всех христиан до безумия и неистовой битвы насмерть друг с другом. Инквизиция приговорила всех обвиняемых к сожжению заживо. Наказание светскими властями не заставило себя ожидать. Они сожгли чучела троих осужденных евреев, которые умерли под пытками еще до вынесения приговора, и терзали раскаленными щипцами плоть у двух других, старика и его сына, перед тем как сжечь живьем. Конверсо, которые объявили о своем раскаянии и просили о принятии их обратно в лоно Церкви, были задушены, а тела их сожжены. В Авиле, где был объявлен приговор, один еврей был забит камнями насмерть местным населением, а подготовка к нападению на еврейскую общину была остановлена только своевременным вмешательством королей. В то же время инквизиция опубликовала этот приговор во всех городах Кастилии и Арагона с явной целью поднять народ и побудить монархов действовать против евреев так, как того хотела инквизиция[3187]. Короли отреагировали быстро. 31 марта 1492 г., через три месяца после того, как они вошли в Гранаду, они приказали изгнать евреев из своих королевств[3188].
3182
Baer,
3186
На самом деле Торкемада мог привести короля к такому обязательству. Это предположение поддерживается указом Фердинанда об изгнании из Арагона, в котором он утверждает, что Торкемада настаивал на издании этого указа. См. R. Conde у Delgado,
3187
О суде Santo Niño de La Guardia (святое дитя из Ла-Гуардия) см. F. Fita, «Еl Proceso у Quema de Jucé Franco // RAH,
3188
Текст эдикта опубликован: Amador,