– У меня не было выбора.
– Да у вас их полно. Просто вы не готовы к радикальным решениям проблемы и жертвам. Саша на вашем месте за свою страну собственноручно убил бы человека вроде Каспара. Вы же, как оказалось, тот еще эгоист… – Он наклонился вперед и сцепил руки в замке. На лице расплылась зловещая ухмылка. – И это очень любопытно. Это не может не вызвать улыбку. Я пытаюсь понять, как в вас сочетаются доброта и жестокость, непорочность и извращение, эгоизм и жертвенность, равнодушие и одержимость, смелость и трусость. В итоге вы все равно очаровательны. К вам просто невозможно не проникнуться.
– Это бесчестно.
– Мой милый король, давайте напрямую: у вас нет ни капли чести. Вы мало чем отличаетесь от своей сестры, только мотивы ваши эфемерны, что делает их глупыми, и ваши каннингемовские качества в вас пока спят… Интересно, когда же они пробудятся? Вы во многом жалки, но все же вам стоит отдать должное. Вообще-то даже мне сложно понять, кто из вас с Сашей поступил хуже: он, наплевавший на себя ради во многом неблагодарных людей, или вы, наплевавший на чужие жизни ради жизни своей и Каспара. Это действительно настоящая задачка. И я с удовольствием буду искать на нее ответ.
– А как бы вы поступили на моем месте?
– Я бы на ваше место никогда не попал. Я умею, в отличие от вас обоих, правильно расставлять приоритеты и не стал бы страдать ни ради народа, ни ради одного человека.
Казалось, еще секунда, и слезы бесконтрольно потекут по щекам. Из-за сдерживаемых эмоций Александра мучила мелкая дрожь.
– Пожалуйста, уходите.
– Вот видите! – Дирк вновь хлопнул в ладоши. – Вы боитесь даже меня, а ведь я не причинил вам столько вреда, сколько та же Делинда. Не можете, как Саша, к примеру, послать меня куда подальше, – хотя страшно этого хотите, – а ведь над его жизнью я имею большую власть, чем над вашей. В бунтарском духе и силе воли он дал бы любому сто очков вперед. Просто поразительно, как задавили ваше «я», что вы никак не можете его отстоять и терпите меня сейчас. Только вот притворяетесь плохо. Прекрасные глаза выдают ваши страх и ненависть ко мне.
Он встал. Покачивая тростью и напевая легкий мотив, прошел к выходу. Александр не смог обернуться, чтобы проводить его. Дирк открыл дверь сам.
– Я искренне надеюсь, что однажды вы разберетесь со своими тараканами в голове и наконец-то найдете золотую середину между желанием сердца и чувством долга. Тогда у нас с вами сложится хороший диалог. А может, и что-то большее. Берегите себя, Ваше Величество.
Долгожданный щелчок. Дирк покинул гостиную, оставив в ней аромат своего восточного парфюма, так напоминавшего Александру о его предательстве.
Горячая слеза скатилась к дрожащим губам. Пальцы судорожно сжали подлокотники.
В голове все еще не укладывалось, что Дирк может так легко врываться в его жизнь и творить хаос, когда ему только вздумается. Нет, Александр просто не мог с этим смириться. Жестокая несправедливость. Очередной капкан, из которого не вырваться.
В поисках успокоения он решил позвонить человеку, который мог его дать.
– Здравствуйте! Все в порядке? Идет бесперебойно?..
Он кивнул в ответ на услышанное, и улыбка невольно появилась на его лице.
– Что ж, я очень рад этому. Держите меня в курсе через вторую почту, как и всегда.
4. Саша Марголис
Работники Гранд-Делиуара давно не видели столько постояльцев и гостей. Ради таких редких в военное время торжеств от хозяина отеля новоприбывшие были готовы закрыть глаза на переполненное лобби.
Достаточно было и мягкой подсветки фонтана, проложенного вдоль всего двора, – начиная от центральной арки и заканчивая высокими дверями в большой праздничный зал, – меж двух отделанных диким камнем дорожек, чтобы осветить внутренний двор и его красоты: экзотические растения, античные статуи, некоторые из которых были восстановленными оригиналами, прошедшими через бережные руки мастеров по мрамору. Свет добавляли и лампы под каждым окном номеров, и старинные фонари. Только открытое ночное небо с россыпью звезд напоминало о ночи.