Естественно, выпускать еѐ на улицу в таком виде никто не собирался. Но и ждать, пока малолетняя непоседа наконец перейдѐт к настоящей цели визита, времени не было. Пришлось импровизировать:
— Хорошо, оставляйте. Спасибо, что занесли, но сейчас я занят. Поговорим в другой раз, ладно?
Вместо ответа девчонка демонстративно разулась и устроилась на диване с ногами, всем своим видом показывая, что с места не сдвинется, пока ей не уделят достаточно внимания.
— У меня, кажется, проблемы… — неохотно начала она. — В общем, вот.
Алина вытащила из сумки старую фотографию, но разобрать, что на ней изображено, издалека не получалось. Пришлось всѐ-таки вставать и перебираться на диван.
При ближайшем рассмотрении фото оказалось групповым портретом. Девчонка уверенно ткнула пальцем в центр снимка и заявила:
— Вчера вечером на меня напал вот этот чувак.
Ирма красила ногти, это Силь почуял ещѐ из коридора. Голова, нывшая с самого утра, мигом отреагировала на запах усилившейся болью в висках — всѐ ещѐ терпимо, но очень неприятно.
— Заканчивай, — велел замглавы разведки, проходя в приѐмную. — Что-нибудь важное
есть?
— Вас Леда искала, — отозвалась секретарь, послушно смахивая разноцветные бутылочки в ящик стола.
Сегодня ногти и губы у неѐ были ярко-красные, а волосы — огненно-рыжие, и Силь привычно задумался, продержится ли новый имидж хотя бы неделю. Без косметики Ирма была невзрачной серой мышкой с совершенно незапоминающимся лицом, но с помощью макияжа и причѐсок творила чудеса. Мало кто из сотрудников управления не смотрел восторженно вслед, когда она проходила мимо, звонко цокая каблучками.
Впрочем, взгляды многочисленных поклонников секретарь умело игнорировала и служебных отношений не заводила принципиально. Хотя слухи о еѐ связи с собственным шефом, конечно, всѐ равно ходили, и опровергать их Силь не спешил. Он уже давно смирился, с тем, что Ирму записали ему в любовницы, старушку Леду — в матери (как
вариант — в бабушки), а его самого превратили в непобедимую боевую машину, которая убивает за косые взгляды и случайные жесты.
Вот о последнем Леда наверняка и собиралась разговаривать. Но как же не вовремя-то!
У Силя не было ни малейшего желания выслушивать поучения о том, как надо себя вести с окружающими. Хотелось забиться куда-нибудь в темноту и тишину и поспать. Хотя бы немного, пока ещѐ можно. Потому что очень скоро будет не до того.
— Ирма, купи мне билет на сегодняшний паром до первого витка, отдельную каюту.
И транспорт организуй. Отмени все встречи на ближайшие два… нет, лучше три дня. Девушка мигом перестала любоваться свежим маникюром, погрустнела, но
записывать поручения не стала. Весь перечень того, что нужно сделать, за годы работы был выучен наизусть.
— Если понадобится — вас искать у господина Лисара?
— Меня не искать, — обрубил Силь. — Но — да, у него. И раздобудь мне апельсин. Ирма немедленно выложила на стол сразу два. Силь постарался не думать, зачем
она их у себя держит, просто взял ближайший, надорвал кожуру и принюхался. Стало немного легче.
В итоге он прямо так с апельсином к Леде и пошѐл. Она не удивилась. Или сделала вид, что не удивилась.
Глава управления разведки Истока была сухонькой старушкой ростом даже ниже Силя, поэтому посетителей предпочитала принимать сидя в высоком кресле. Но для собственного заместителя сделала исключение: выбралась из-за стола, встала напротив, упѐрла руки в бока и принялась отчитывать:
— Мальчик мой, что за детские игры ты опять разводишь? Мне доложили о твоей последней выходке в школе. Сломать руку студенту — это же надо было придумать?!
— Они первые начали, — равнодушно пожал плечами Силь.
Малолетних дуболомов было не жалко совершенно, и сломанная рука казалась не слишком большой платой за чью-нибудь сломанную жизнь. А как такие типы умеют ломать чужие жизни, Силь слишком хорошо знал на собственном опыте.
— Я закрываю глаза, когда ты проворачиваешь такое с обычными людьми. Но они же маги!
— Значит, вдвойне опасны и уже привыкли к безнаказанности. Пусть теперь думают
о своих поступках.
— Ты хоть знаешь, кто их бабушка?
Наверное, это была очень важная информация, которую следовало учитывать, но сейчас Силю не было никакого дела до генеалогического древа двух утупков. Он торопливо прикидывал, сколько ещѐ продержится в адекватном состоянии. Выходило часов шесть. А до заката (и, соответственно, парома) оставалось около девяти. Паршиво.