***
Когда Зуко был ребенком, официальный возраст для призыва на военную службу был шестнадцать лет. В последние годы войны, после изгнания Зуко, Озай снизил этот возраст до четырнадцати. Зуко не слышал объявления лично. Он узнал об этом так, как и все в те дни — по слухам в портах.
Озай сказал, что Нация Огня делает последний шаг к победе. Он сказал, что мужчины и женщины прославят свои семьи, помогая распространять их превосходящую культуру в мир. Он сказал, что самые молодые солдаты будут работать на материке, в колониях, поддерживая базы, принадлежащие Нации Огня, чтобы опытные воины могли сражаться на линии фронта.
Зуко слышал, что солдаты и чужестранцы думали об этом законе. Он многое узнал о том, что люди думали об Озае в те дни. Он казался им предателем. Трусом без чести. Ублюдком. Люди произносили эти оскорбления прямо в лицо Зуко, и дяде приходилось утаскивать его силой, даже если внутри изгнанный принц был и согласен с некоторыми из этих слов. Но его отец был Хозяином Огня; тот должен был знать, что лучше для страны. Зуко был верным сыном и не знал, как управлять Нацией, не говоря уже о том, как выиграть войну, хотя мысль о мальчиках и девочках, что были его ровесниками, ровесниками Азулы, которых вербовали в армию, вызывала гнев… Ну, Зуко был изгнан. Что он мог знать?
Прошло два года с тех пор, как Озай изменил возраст призыва, и в груди Зуко все еще тлеет тот гнев, теперь чуть ли не вдвое усиленный отчетами генералов.
Корабль с несколькими подразделениями солдат, многие из которых ранены, а большинство еще несовершеннолетние, должен был пришвартоваться через несколько дней. Зуко отплывает, чтобы встретить их с теми целителями, которых он сумел собрать.
Сто седьмой полк является самым молодым в армии. Они были официально назначены для управления базами Нации Огня на территории Царства Земли, но, когда Царство Земли приняло ответные меры, Нации потребовалось больше солдат, и генералы отправили их тоже сражаться.
Капитан ровесник дяди. Его серые бакенбарды неровно острижены. Он кланяется Зуко, когда тот заступает на борт.
— Милорд, — говорит он. Капитан стоит с идеальной, прямой спиной, даже если и выглядит так, будто может упасть от усталости. Он ждет слов Хозяина Огня с серьезным выражением лица. С пустым выражением лица, Зуко исправляет себя. В его глазах отчетливо видна пустота.
— Я привел целителей, — говорит Зуко, — столько, сколько смог найти.
Он отходит в сторону, чтобы те могли подняться на борт. Девушка, может быть, несколько моложе Зуко, делает шаг вперед и ведет целителей на нижние палубы.
— Спасибо, милорд, — произносит капитан.
Зуко открывает рот. Колеблется:
— Я слышал, что дети не должны были вступать в бой.
— Изначально нам так и сказали, милорд, — говорит капитан. — Но потом…
— Но потом, — соглашается Зуко. Но потом целые взводы солдат были потеряны и нуждались в замене. Но потом Нация Огня захватила больше территорий Царства Земли, и для ее охраны потребовалось больше солдат. Но потом атаки Нации Огня стали более масштабными и амбициозными, и для их продвижения требовалось больше людей.
Зуко делает глубокий вдох. На его выдохе пар выходит из носа. Капитан делает шаг назад.
— Извините, — говорит Зуко и игнорирует удивленный взгляд капитана. Хозяин Огня не должен извиняться. Это то, чему его учили с младенчества. — Я знал, что все плохо, но слышать — это одно, а…
— Они дети, — говорит капитан.
— Да, — отвечает Зуко. — Этого не должно было случиться с ними.
Капитан заметно расслабляется, его напряжение уходит, и Зуко думает: со сколькими генералами разговаривал этот человек? Сколько людей смотрели ему в глаза и говорили, что им все равно, сколько лет детям, которые должны были сражаться и умереть за свою страну? Он ожидал, что Зуко сделает то же самое?
Это тошнотворное чувство возвращается. Зуко сглатывает и снова выдыхает пар, сосредотачиваясь на том, чтобы не поджечь что-нибудь. Генералы не проинструктировали его о том, на кого должен сорваться Хозяин Огня, но он уверен, что уж точно не на раненных солдатах.
— Вернем их домой, — говорит Зуко. — Если их травмы потребуют ухода, а их семьи не смогут позволить себе продолжать посещать целителя, правительство возьмет на себя все расходы. Также созданы приюты и приемные семьи для тех, кому некуда будет пойти.
— Приемные семьи? — капитан медленно произносит это, словно проверяет, как слова ощущаются во рту.
Зуко рассказывает о новых программах по созданию приемных семей, и пустота покидает глаза капитана. У того хороший послужной список. Зуко читал документы, он знает, что его почти уволили за то, что он снова и снова оспаривал приказ выводить подростков на поле боя. Большинство сражений, которые они пережили, были неизбежны, потому что капитану сказали, что их отправят куда-нибудь в еще более худшее место, если он продолжит отказываться. Если тот хочет искупить свою вину и наконец вернуть детей в безопасность после года сражений, Зуко не собирается мешать ему.
Зуко разговаривает с некоторыми солдатами, которые не слишком ранены и осознают, что происходит вокруг. Многим из них было четырнадцать, когда они отправились воевать. Теперь они примерно его возраста.
Зуко оставляет большинство целителей на борту, а сам уходит. Но прежде чем он успевает ступить на трап, капитан останавливает его.
— Милорд, — говорит он, — могу я спросить… сколько лет Аватару?
Если бы это был другой офицер, Зуко долго колебался бы, прежде чем ответить:
— Ему тринадцать.
— А… — капитан обрывает себя.
— Да? — подсказывает Зуко.
— Милорд, — говорит тот, — сколько лет вам?
— Достаточно много, — отвечает Зуко и возвращается на свой корабль, прежде чем капитан успевает задать еще один вопрос, на который он не будет знать, как ответить.
***
Нация Огня сломлена.
Созин военизировал страну, а Азулон и Озай продолжили его стратегию. Семьи поколениями зарабатывали на жизнь войной. Фабрики производили оружие и доспехи. Сыновья сыновей делали карьеру в армии. Прибрежные деревни забыли то время, когда они были чем-то большим, чем просто нищим придатком к военно-морским базам.
Война забрала средства из таких важных областей жизни, как культура и образование, но никто не мог отрицать, что она приносила деньги. Она создавала рабочие места.
И Зуко одним махом закрыл эту столетнюю систему зарабатывания денег.
Массовый возврат людей Нации Огня из колоний Царства Земли и солдат с полей битвы домой означает также и приток безработных.
Страны, пострадавшие от террора Нации Огня, рассматривали вопрос о военных репарациях. К счастью, у Зуко в союзниках Аватар. Аанг от своего имени говорил с чужестранными лидерами и убедил их сосредоточиться на мире и восстановлении, а не на том, чтобы разрушить экономику Огненной Нации. Также помогло и то, что Зуко лично знаком с такими людьми, как вождь Хакода из Южного Племени Воды.
Зуко по-прежнему отправляет материальную помощь многим городам, даже если его друзья и добились того, что от него никто не требовал официальных выплат. Он спорит с министрами, которые не хотят создавать систему социального обеспечения, чтобы помочь бывшим солдатам-инвалидам, вдовам и безработным, которые оказались бы на улицах без его помощи. Он контролирует строительство детских домов по всей стране.
Зуко занят, как никогда-либо, и это тяжелая работа, разочаровывающая работа, но он, наконец, чувствует, что делает успехи. Зуко умеет бороться; иногда ему кажется, что это все, что он умеет делать. Это битва, отличная от той, к которой Зуко привык, битва политики, традиций и торговли, но Зуко учится. У него получается.