Выбрать главу

А пацан сконфуженно выдавил из себя благодарность, но снова вернулся к угрюмому выражению лица, было заметно, что тема издевательств для него животрепещущая, впрочем, как и всякая другая в этом возрасте.

— Если не можешь справиться сам, то обратись к своему дяде, — добавил Железный человек, ощущая необходимость сказать что-то ещё.

— А вы обращались к своим родителям? — задал резонный вопрос малец.

— Нет, — выдохнул миллиардер, прежде, чем успел осознать, что тем самым подтвердил, что и над ним издевались. Но идти на попятную с детьми нельзя, они это чуют лучше всяких ищеек. — Нет, не обращался, — обречённо добавил он. Юлить именно перед ребёнком совершенно не хотелось, ведь школьник не представитель СМИ, да и он для него лишь расплывчатое пятно, в связи с чем притворятся не было нужды.

— А почему? Они не могли помочь? — обеспокоенно и осторожно спросил мальчишка, вскинув на миллиардера тёмные, такие наивные, словно у щенка глаза.

— Они бы не стали, — хотел было ляпнуть Железный человек, но вовремя остановил себя и, задумавшись на мгновение, всё-таки сказал правду, что неприятным холодком скользнула по спине:

— Понимаешь, — начал Старк. — Мои родители, — эти два слова отдались глухой болью, где-то в груди. — Были трудоголиками и времени на меня у них особо не было, так что… — и, копируя мальчишку, мужчина пожал плечами.

А ребёнок снова, будто действительно понимая его, кивнул.

Оставшийся путь они проделали в тишине, но уже у самых последних ступенек, в мальчишке проснулась гиперактивность. Он в вприпрыжку скакал и взволнованно лепетал о всяком, Старк рассеянно кивал и иногда миллиардеру даже удавалось вставлять забавные комментарии.

В холле было не так темно, как в остальном здании, но освещение в пасмурный день всё так же было слабым, и также продолжало вгонять в тоску. Но Старк уже не ощущал её давления столь сильно, и, протискиваясь среди своих работников, в поисках руководителя-мучителя мальчишки, невпопад извинялся перед всяким, кого случайно задевал. А школьник, не отставая, следовал за ним, но уже не вприпрыжку, а сконфуженно и будто с неохотой, и даже в какой-то момент сильнее необходимого вцепился в руку миллиардера. Старк прекрасно понимал его чувства, толпа, где все тёмные незнакомцы, которым плевать на тебя, - удовольствие ниже среднего. Да уж, а Тони всегда так себя ощущал на званных ужинах.

Найдя «отряд хоббитов», как миллиардер окрестил про себя группу школьников, Старк уже увереннее двинулся в их сторону. Учительница, что пыталась построить возбуждённых выключением света детей, устроила перекличку.

— Эдвард Лидс!

— Я, — откликнулся пухлый невысокий мальчишка, а в дальнем ряду кто-то громким шёпотом добавил «жирдяй», вслед за чем раздался гогот, а учительница, словно и не замечая этого, продолжала. Всё было тихо, пока она не дошла до имени. — Питер Паркер.

Но, не услышав отклик, позвала ещё раз, что вызвало бурную волну веселья у тех детей, что были, как понял миллиардер, самыми «крутыми», и те громче прежнего загоготали и до Старка донесся обрывок фразы: «Пенис Паркер». А мальчишка позади Железного человека резко дал по тормозам и разом как-то сник.

Миллиардер, быстро смерив взглядом найдёныша, который и был тем самым Пенисом Паркером, странным образом ощутил ответственность за него. И в голове Тони Старка мелькнула несуразная мысль: — да, он не его дядя, а гений, миллиардер, плейбой, филантроп и, конечно же, Железный человек, а значит, может сделать то, что никогда не смог бы сделать ни один отец.

И, покрепче схватив пацана, обстоятельно улыбнувшись, уверенно протянул: — Питер Паркер здесь!

Все разом обернулись в их сторону, и голоса в толпе хоббитов разом стихли, в отличии от Паркера, что «потерял» очки, ребята сразу осознали, кто перед ними, о чём и сообщили открытые рты.

Подойдя к так же опешившей учительнице, Старк в привычной манере глядя не на неё, а будто сквозь, извинился из-за отсутствия света, а так же снова добавил, что Питер здесь, объяснив, что они просто задержались, болтая о всяком. И, осуществив передачу третьеклассника руководителю-мучителю, Железный человек напоследок слегка взъерошил волосы мальчишке, тем самым добавляя красок в возникшую в детских головах историю, и на прощание сказал: — Удачи, Паркер.

И, ни на кого не смотря, уверенно пошёл прочь.

А сам Старк испытывал иррациональную гордость за то, что мальчишка, когда его обступили, держался уверенно, и, видимо, сам до конца ещё не осознавал произошедшее, но тем не менее не подал виду.

- Если это не поможет хоть на время избавиться от издёвок, то я уже не знаю, что сможет помочь Паркеру. - Размышлял миллиардер, вылавливая взглядом в толпе сотрудников Хэппи Хогана. Тот оказался в компании молоденькой ассистентки с пятнадцатого этажа. Он так улыбался, что миллиардеру было совсем не жаль нарушить его уединение. И, настигнув своего надзирателя, мужчина с широкой улыбкой хлопнул того по плечу, тот от неожиданности подскочил, и, обернувшись, испуганно выдохнул: — Старк!

— Да я, — кивнул мужчина. — Как будто ты ожидал увидеть кого другого? — усмехаясь, протянул Железный человек.

— Я думал, ты уже свалил под шумок, — поправляя галстук, прокряхтел Хоган, растерянно кивая девушке, но тем не менее позволяя боссу увести себя.

— Как ты мог такое подумать? Я же никак не могу подвести свою компанию! — двигаясь в сторону лифтов, воскликнул герой. У него тут возникло секундное прозрение, что те заработают через две минуты девять секунд.

— Ага, как же, — пробубнил Хоган, и с подозрением глядя на миллиардера, спросил: — Что ты успел сделать?

— О чём ты, друг? — всё так же весело улыбаясь, протянул Железный человек, бросив взгляд на толпу жужжащих пчёлок-сотрудников, что гудящей толпой роились в холле. Но сейчас миллиардеру они казались даже забавными, а не раздражающими, как было каких-то тридцать минут назад.

— Я о том, что твое лицо, как софит освещает всё вокруг, — угрюмо промямлил Хэппи, обводя своё лицо для пущего эффекта, и тут же извинился перед кем-то, кого случайно пихнул локтём, пока они ступали по ступенькам.

А Старк, снова пожав плечами, останавливаясь напротив лифта, просто ответил: — Я же Железный человек! И как будто мне нужны ещё какие-то поводы для радости?