Целитель проснулся, когда солнце уже начало опускаться на западе. Он чувствовал себя вялым, но довольным. Отголоски наслаждения все еще ощущались в его теле. Пятый осторожно поднялся, вытер рукавом рот от слюны и медленно зашагал вперед. До следующего поселения была, как минимум, неделя пути пешком. Но герой никуда не торопился. Ему еще предстояло долгое восстановление. Вечерний ветерок играл с его золотыми волосами, доходящими до лопаток, и дарил коже приятную прохладу.
— Лаза́р! — окликнули его со спины.
Голос был знакомый, но целитель все равно на мгновение почувствовал испуг. Он резко обернулся и увидел вдали медленно идущую фигуру. Человек, одетый в темную кожу, словно преследовал само солнце, которое по мере его приближения стремилось скрыться за спасительным горизонтом.
Вскоре стало окончательно ясно кем является этот преследователь.
— Дио́л! Я так давно тебя не видел. Ходили слухи, что ты исчез или того хуже, умер.
На его удивление Седьмой ответил довольно безэмоционально.
— Я тоже рад тебя видеть.
— Что ты делаешь в такой глуши? — никак не мог выйти из состояния ошеломления Пятый.
— Охочусь. Недалеко отсюда было замечено чудовище.
— Правда? Я ничего о нем не слышал и никого не видел.
И тут наконец-то на лице Дио́ла появились эмоции. Он гаденько ухмыльнулся и произнес:
— Не видел свое собственное отражение, Лаза́р?
Меч Седьмого покинул ножны. Испуганный целитель бросился бежать. При этом он поднял одну руку вверх, и та создала ослепительную вспышку.
— Я могу поймать тебя даже с закрытыми глазами!
Пятый не смог бы выдержать бег на продолжительной дистанции. Поэтому он решил спрятаться от короля наемников в лесу. В глубь Лаза́р не успел продвинуться — ноги отказали. Он рухнул у подножья старого дерева и закрыл ладонями свои глаза и рот.
— Интере-е-е-есное ты чудовище! — разрушил ночную гармонию леса крик Седьмого. — Честно говоря я приятно удивлен! Раньше ты мне казался лучшим из нас, а в реальности являлся чудовищем под личиной героя! А я, как ты знаешь, убиваю их убиваю!
Его голос был уже совсем рядом. Сердце целителя было готово уже сбежать без его носителя.
— Все жизни, которые я спас, принадлежат мне!
Вместе с истеричным криком Лаза́р сплел из золотых нитей толстый световой кнут и стеганул им по Дио́лу через дерево. Старый ствол срезало так тонко, что он остался стоять на месте, а Седьмой каким-то чудом смог увернуться от внезапной атаки. Пятый начал размахивать и хлестать своим оружием во все стороны. От этого весь лес пришел в движение: молодые деревья, толстые ветки начали с грохотом сыпаться вокруг Лаза́ра. Он надеялся, что ему повезет и Дио́ла чем-нибудь пришибет или хотя бы ранит. Но с королем наемников нельзя было совладать таким образом. Он быстро уворачивался и от светового кнута, и от падающих деревьев, сокращая расстояние между ним и целителем. Силы Пятого быстро таяли. Он сделал сильный размах и запустил кнут по широкой дуге. От этого удара было сложно увернуться неподготовленному человеку. Дио́л даже не стал пытаться. Седьмой разрубил световой кнут своим мечом, а затем в три прыжка оказался рядом с целителем и подрубил ему обе ноги. Пятый упал на спину и остаток оружия в его руке исчез. Он попытался отползти от короля наемников. Ноги целителя стали быстро восстанавливаться, но Дио́л не был намерен ждать.
— Посмотрим есть ли у тебя сердце, чудовище.
Он вонзил ему меч в грудь. Однако Пятый успел прикрыть одной рукой сердце. Тем не менее оружию Седьмого это не помешало. Лаза́р начал исцелять свою рану, но пока меч был у него в сердце это оказалось напрасной тратой сил. Он мог лишь еле-еле поддерживать свою жизнь. Дио́л вогнал сталь еще глубже в землю. Рукоять меча уперлась в ладонь Пятого, а Седьмой поставил на нее ногу и надавил.
— Ты очень живучий. Может порубить тебя на мелкие кусочки? — он наклонился и еще больше усилил давление ногой.
Лаза́р начал жалостно скулить, а потом он резко махнул свободной рукой, кончики пальцев которой засветились золотом, и порвал горло Дио́лу. Король наемников попытался зажать ладонью страшную рану, но это никак бы его не спасло. Единственный способ сохранить быстро ускользающую жизнь — заключить сделку с целителем и избавить того от меча в груди. К несчастью для них обоих, принципы Дио́ла были нерушимы. Он выбрал смерть. Пятый пытался вытащить оружие самостоятельно, но оно прочно засело в земле. Кровь начала медленно вытекает из уголков его рта. Он приложил вторую руку к груди и усилил исцеление. У него мелькнула мысль попробовать перестроить работу кровеносной системы вокруг лезвия, минуя сердце. А как только он наберется сил, то сможет вытащить меч и излечиться полностью. План был бы идеален, если бы у него уже не было истощения от убийства деревенских жителей. Пятый смотрел на небо, в ожидании своей смерти. Хвост кометы был еще ближе, чем раньше.