— Если бы знал, то тебя б не спрашивал, — нахохлился я.
— Верно, этруски-тиррены всегда поддерживали Карфаген, — не замечая моей реплики, стал рассказывать седоголовый. — Ты правильно заметил: и те, и другие были близкими родственниками. Почему этрусков звали ешё и тирренами: Да потому что часть их предков переселилась в Италию из финикийского Тира. А Тир, как ты знаешь, был метрополией Кархадашта или Карфагена. Другая часть этрусков пришла на Апеннины из Лидии, третья с Венетии. На самом деле, всё это были ветви одного народа. Говорили все они на одном языке — на древнерусском. Потому и были союзниками Карфагена. Вместе с Карфагеном этруски разгромили Иберийский Тартес, завоевали Сицилию и Корсику…
— Но почему они во время пунических войн приняли сторону Рима? — снова я задал свой вопрос. — Даже построили последнему флот и научились его сражаться на море?
— Ты лучше возьми и подумай, юноша. О причине перехода этрусского двенадцатиградия на сторону Рима мы с тобой уже говорили.
— Да и не говорили мы на эту тему, — кипятился я.
— Короткая у тебя память, — вздохнул хранитель. — Если Александр Македонский и тот узнал, что в Карфагене засело жречество Амона, то неужели ты думаешь, что об этом не догадывались правители этрусков?
— Так вот оказывается в чём дело! — наконец понял я старого.
— Правители этрусских городов надеялись на чудо. Они из двух зол выбрали меньшее — поверили в то, что римскими легионами можно раздавить этот вирус. И просчитались. Из Карфагена он скорёхонько перебрался в Рим. Перекрасившись проник в Римский сенат и, используя власть, взялся за уничтожение этрусков как народа. Кстати, отрок, не надо верить тем, кто утверждает, что якобы этруски как народ исчезли в первых веках новой эры. По реке По на этруском языке говорили ещё в IX веке. И в наше время говорят, но уже на его современном диалекте. И он, этот диалект, очень похож на наш древнерусский.
— Ну и ну! Откуда ты это знаешь? — невольно спросил я.
— Понимаешь, побывал в Италии… Давно, но думаю в среде потомков этрусков ничего не изменилось. Как, удовлетворён?
Я кивнул. — Вроде бы…
— Есть у тебя ещё какой вопрос? Давай поскорее с ним закончим и начнём серьёзное занятие…
— Последний и наверняка для тебя простой, — поднял я руку.
— Опять ты со своими простыми! Они как раз бывают и самыми сложными… — проворчал старый. — Давай, что там у тебя?
— Вот какое дело — не зная с чего начать, стал подбираться я к теме. — Вопрос касается евреев…
— Дались они тебе! Сколько можно об одном и том же? — С укором посмотрел мне в глаза хранитель. — Чем они тебя не удовлетворяют?
— Понимаешь, более менее чистокровных я знаю двух, может трех. Но не о них речь. Вопрос у меня о полукровках.
— Во-первых, отрок, запомни — чистокровных евреев нет и никогда не было. — Оборвал меня старый. — Они в Египет пришил уже не семитами, а гибридными индоевропейцами, а точнее русами. Потому с ними и стали работать жрецы города Анну или Гелиополя. Современные же наши евреи на 90% вообще хазарского происхождения. Значит никакой семитской крови у них и в помине нет. По генофонду они те же славяне, может чуть окавказенные… Понял?
— Понял-то я понял. Но как им это доказать?
— А зачем тебе им доказывать? — удивился седоголовый.
— Да дело в том, что все полукровки или даже четверть кровные от наших европейских хазарских евреев, которые как ты говоришь никакими семитами и не являются, упорно считают себя не русскими, а евреями — семитами. Порой голубоглазые, с русыми волосами и белой кожей, русскоязычные и всё равно — евреи!
— А чему ты удивляешься? — спросил меня «знахарь». — Все они под гнётом двух эгрегоров. Под таким прессом и марсианин назовёт себя евреем.
— Ещё один неизвестный мне эгрегор? Я знаю только силовое поле Яхве. О нем ты мне популярно рассказывал…
— Второй эгрегор создан купленными ортодоксами историками, отрок. Он повествует о мнимой древности еврейской расы, о её исключительности, талантливости, о божественном её происхождении и т.д. В среде евреев быть евреем престижно. Ещё бы — избранный богом народ! Народ-господин, тот, который придя на Земле к власти, завладеет всеми богатствами полуобезьян-гоев. По сути та же промывка мозгов, что была и у Гитлера. Игра на неизменных инстинктах…
— А как же голос крови? Ведь кровь-то в основном европейская, а не афроазиатская?
— Голос крови у обманутых людей просыпается только в экстремальных ситуациях. Когда они вырываются из под давления тех сил, о которых мы говорили… Но для этого нужен сильнейший стресс. Мы же с тобой разбирали, как действует телепатический эффект термитника. Эгperop Яхве для того и создан, чтобы превратить свободный народ в насекомых. Хозяевам не нужны свободные и думающие евреи им нужны полунасекомые, для которых главным в жизни являются деньги и власть над гоями… Евреи это не нация, отрок, пора бы тебе это понять. Это религиозная секта. Но если христианские сектанты живут под властью одного эгрегора, то евреям приходится нести гнёт двух нахлебников. И обоим отдавать свою жизненную энергию.
— Неужели они никогда так и не поймут, что им надо объединиться с нами, близкими по крови и культуре, и вместе попытаться поднять до уровня людей все остальные гибридные земные расы?
— Попробуй им это объясни! От них требуется другое — перевод сознания общества из духовной плоскости в сугубо материальную.
— Но ведь это дорога в никуда. Фактически в мир животных, но не людей, — возмутился я.
— Так оно и есть… Дорога к духовной смерти. За гибелью духа грянет и смерть тела. Ты же хорошо знаешь чем заканчивается для всего живого остановка эволюционных процессов?— закончил объяснение хранитель.
— Потому из евреев и делают лидеров в обществе. Что-то вроде козлов-проводников на бойне…
— Ну что ты теперь понимаешь в чём беда этих ребят? По крови русских, по убеждению евреев? — посмотрел на меня старый.
— Обманутый и духовно обкраденный народ. Неужели нет никакого выхода? Что-то ведь можно сделать?
— Выход всегда есть, юноша. В данной ситуации он заключён в уничтожении обоих паразитирующих на евреях эгрегорах… Тогда из иудейской секты евреи станут полноправной нацией. Тем самым избранным народом, о котором мечтали когда-то жрецы Гелиополя. И это время не за горами, отрок. Среди евреев немало тех, кто всё, о чем я сказал выше, хорошо понимают… Битва за будущее еврейского народа уже началась. Талмудистам и кабалистам и сейчас не сладко, а в будущем будет хуже… Не переживай, русская кровь в этих людях скажет своё слово! И когда-нибудь мы русские, немцы, и англосаксы, вместе с евреями будем праздновать праздник победы над ортодоксальным талмудизмом и сионизмом и хабадизмом. Как сейчас вместе с немцами празднуем День Победы над фашизмом, — улыбнулся ведун. — С твоими «лёгкими» вопросами надеюсь закончили, — сказал старый вставая. — Пойдём на яр погуляем по берегу. Я тебе расскажу чем мы займёмся. Ты насколько приехал? — спросил он прямо.
— На весь отпуск.
— Ну вот и хорошо, значит многое успеем.
Мы шли вдоль яра по тропинке меж молодых сосен и оба молчали. На небе светило солнце, по нему плыли редкие облака, было тепло и спокойно. Наконец ведун сказал:
— У тебя не всё в порядке со здоровьем. Мне не правятся твои почки. В молодости ты умудрился их простудить… Да и с сердцем у тебя не очень. Оно какое-то у тебя загнанное. Поэтому мы начнём с тобою со здоровья. Как говорят: «В здоровом теле — здоровый дух». Помнишь греческие мифы о Гиперборее? — обратился ко мне ведун. — Если помнить, то должен знать, как умирали северяне?
— Гипербореи по преданию были почти бессмертны. Когда им надоедало жить, они бросались с высоты скал в море и разбивались об воду, — припомнил я.
— Значит говоришь, им надоедало жить… Вот и я хочу сделать так, чтобы и тебе жить надоело.
— Как это? — не понял я.
— Очень просто, — засмеялся хранитель. — Когда проживешь лет триста, то и ты от жизни устанешь. Начнешь искать повыше скалу, как и наши далекие предки…
— Ты это серьезно? — поглядел я на «знахаря».
— Я всегда говорю серьезно, поэтому слушай и запоминай, — остановился у упавшей сосны старый. — Давай садись и постарайся меня понять: в тридцатых годах Бухарин как-то спросил академика Павлова, как надо расценивать смерть человека в 70-летнсм возрасте? И тот ему ответил, что если человек уходит из жизни в семьдесят, то это надо рассматривать как смерть младенца. Тогда Бухарин спросил академика про более солидный возраст про смерть в 150? И Павлов со всей своей прямотой ответил, что если человек умирает в 150 лет, го такую смерть надо считать убийством. Своими словами он подписал себе смертный приговор. Но это я уже немного отвлёкся. Почему великий физиолог имел такое мнение о долголетии человека? Потому что он знал досконально жизненный потенциал того, кем он занимался…