Выбрать главу

Орсон Скотт Кард

ИСТОКОЛОГИК

Лейел Фоска сидел перед дисплеем, проглядывая научные статьи, опубликованные в последнее время.

Голограмма двух первых страниц текста зависла у него перед глазами. Размером дисплей был побольше, чем у большинства людей. Неудивительно, с годами зрение у Лейела ослабело. Дочитывая вторую страницу, он не нажимал на клавишу «Страницы», которая вызывала на дисплей третью и четвертую страницы. Он вдавливал в панель клавишу "Следующая".

Две страницы, прочитанные им, отступили на сантиметр, присоединившись к дюжине уже забракованных статей. А перед ними, сопровождаемая мелодичным звонком, появилась новая пара страниц.

Дит оторвалась от тарелки: с новыми материалами Лейел знакомился за завтраком.

— Двух страниц хватает тебе, чтобы приговорить бедолагу автора к мусорной корзине?

— Я приговариваю его к забвению, — радостно ответил Лейел. — Нет, я приговариваю его к аду.

— Что? Неужели на старости лет ты решил вновь обратиться к религии?

— Я создаю новую. Рая в ней не будет, зато найдется ужасный, бесконечный ад для молодых ученых, которые думают, что смогут повысить свой авторитет, критикуя мои работы.

— А, так ты создаешь теологию, — кивнула Дит. — Твои работы — святое писание, любая критика — ересь.

— Я приветствую разумную критику. Но этот молодой амбициозный профессор из… ну, конечно, из университета Минуса.

— Старый добрый университет Минуса!

— Он думает, что может доказать мою несостоятельность, растереть меня в пыль, но цитирует-то он лишь работы, опубликованные в последнюю тысячу лет.

— Принцип Тысячелетней глубины цитирования по-прежнему считается…

— Принцип тысячелетней глубины цитирования есть признание современных ученых в том, что свое время они предпочитают тратить не на исследования, а на академическую политику. Тридцать лет тому назад я камня на камне не оставил от принципа тысячелетнего цитирования. Я доказал, что…

— Этот принцип неверный и устаревший. Но, дорогой мой, драгоценнейший Лейел, ты доказал это, потратив немалую часть бессчетного богатства дома Фоски на поиски недостижимых ранее и всеми забытых архивов по всей Империи.

— Всеми забытых и гибнущих. Половину мне пришлось восстанавливать.

— Та сумма, которую ты потратил на поиск планеты Нуль, где зародилось человечество, равна тысяче годовых бюджетов университетских библиотек.

— Но, как только я потратил эти деньги, архивы стали открытыми для всех. Они открыты уже три десятилетия. Серьезные ученые пользуются ими, потому что одной тысячи лет явно недостаточно, если хочешь докопаться до сути. А большинство копается в экскрементах крыс, пожравших слонов, в надежде найти слоновую кость.

— Какой яркий образ. Мой завтрак сразу стал куда вкуснее, — Дит сбросила поднос в утилизационный паз, пристально посмотрела на Лейела. Что тебя гложет? Обычно ты зачитывал мне длинные цитаты из их глупых статей, и мы вместе смеялись над их жалкими потугами. А в последнее время ты только исходишь злобой.

Лейел вздохнул.

— Может, причина в том, что когда-то я мечтал изменить Галактику, а теперь каждый день почта приносит мне доказательства того, что Галактика отказывается меняться.

— Ерунда. Гэри Селдон предсказал, что империя вот-вот рухнет.

Вот оно. Она первой упомянула Селдона. И хотя обычно ей хватало такта не говорить о том, что его тревожило, а теперь она намекала, что причина его плохого настроения — отсутствие ответа Гэри Селдона. Она, конечно, права, Лейел не стал бы этого отрицать. Его раздражало, что Гэри так тянет с ответом. Лейел ожидал, что он позвонит, как только получит его заявку.

В тот же день. В крайнем случае, в течение недели. Но он не собирался признаваться жене в том, что задержка ответа выводит его из себя.

— Империя погибнет именно потому, что отчаянно сопротивляется переменам. Что к этому добавить?

— Что ж, я надеюсь, ты проведешь приятное утро, возмущаясь глупостью всех, кто ищет истоки происхождения человечества. Ты же у нас — исключение из правил.

— Почему именно сегодня ты прицепилась к моему тщеславию? Я никогда не страдал его отсутствием.

— И правильно, здоровое тщеславие еще никому не вредило.

— По крайней мере, я старался соответствовать своему мнению о себе. Достаточно высокому, должен тебе сказать.

— Это пустяки. Ты даже соответствуешь моему мнению о тебе, — Дит поцеловала его в лысинку на макушке и уплыла в ванную. Лейел же сосредоточился на двух страницах очередной статьи, появившихся на дисплее.