На мне надеты красивые коричневые брюки и тоже рубашка на пуговицах, но моя была черной, и моя одежда намного больше облегала фигуру. Она не кричала «твинк!», и не казалась слишком тесной, но сидела хорошо, и я знал, что ему нравится, как выглядит в них моя задница.
Дать ему то, что он хотел, в День Святого Валентина казалось отличным почти-настоящим подарком.
— А вот и ты. — Даниэль притянул меня к себе и нежно поцеловал. Когда он отодвинулся, я увидел беспокойство и нерешительность в его глазах, но они исчезли прежде, чем я успел спросить об этом. — Добро пожаловать в мою обитель романтики.
Он переступил порог и взмахнул рукой, словно дворецкий, приглашающий меня в особняк. Я ухмыльнулся, и это заставило его еще больше напрячься. — У нас есть прекрасный ужин из трех блюд, а после него несколько необычных сюрпризов и забавных возможностей.
И он просиял.
Что это было? Он беспокоился, что мне не понравятся его сюрпризы? Что бы он там ни планировал, – будет здорово, ибо, пока я шел по квартире, внимание к деталям, которое он уже посвятил этому вечеру, казалось невероятным.
Во-первых, в его жилье царила чистота.
Чистота в моем представлении, а не в обычном стиле Даниэля «я знаю где что лежит». Я довольно рано прослушал лекцию, что нельзя вступать в брак с кем-то, надеясь изменить партнера, так как в моей семье это было камнем преткновения.
Большинство родителей имели бы ввиду другие характеристики и привычки, но моя мать подразумевала чистоту. Мой отец был...небрежен с уборкой. Это было не тем, что он любил или действительно ценил. Следовательно, это была одна из тех обязанностей, которые он выполнял наполовину, а затем находил что-то более интересное, на чем и сосредотачивался.
— Ты можешь ворчать, жить с беспорядком или постоянно ходить за ними, убирая то, что ты считаешь хаосом, Истон. Никто от этого не станет лучше, но ведь ты не можешь изменить людей. Так что выбери человека, и смирись с его недостатками.
Ну, по крайней мере, я знал, что он способен на уборку. Это был шаг в правильном направлении. Но заглянув в приоткрытый шкаф в прихожей, когда он вел меня в гостиную, я понял, что был слишком оптимистичен. Он оказался забит до отказа. Но он пытался. Для меня это был один из тех случаев, когда намерение важнее результата.
— Все выглядит прекрасно, Даниэль. — И так оно и было. Чисто или нет, но он приложил немало усилий, потому что повсюду было много свечей, и он даже застелил обеденный стол скатертью с еще большим количеством свечей. — Это для тебя.
Я отдал цветы, которые вертел в руках, и положил подарок на край стола. Однажды он сказал мне, что не видит смысла в розах — они слишком быстро умирают, и я выбрал букет, который, по словам флориста, простоит несколько дней.
— Спасибо, Истон, они прекрасны. — Он одарил меня дразнящей улыбкой. — Ты вспомнил, как я сетовал на розы.
— Конечно. — Я потянулся и поцеловал его. Он был не намного выше меня, но в некоторых вещах это имело значение. — Я всегда прислушиваюсь к твоим словам.
Его глаза блеснули, и он оглядел комнату. — Я тоже.
Сперва я решил, что он просто говорит о чистоте, но, с другой стороны, эта вспышка подсказала мне — тут может быть что-то еще. Мне хотелось успокоить его нервы, и я улыбнулся. — Потому что ты любишь меня.
Его взгляд потеплел, и он шагнул ближе, заключая меня в объятия, но все еще остерегаясь цветов. — Я люблю тебя, потому что ты милый и забавный, и в тебе есть что-то такое, что притягивает меня. И ты никогда не осуждаешь, даже когда речь идет об моей неряшливой квартире, которая сводит тебя с ума.
То, как он это сказал, отозвалось у меня в глубине души. — Я бы никогда не осудил тебя за что-то подобное. Все люди разные.
— Ты прав. — Он наклонился и подарил мне нежный поцелуй, полный любви. — Только помни, что я тоже не буду осуждать.
И с этим загадочным замечанием он отступил назад и поднял цветы. — Пойду поставлю их в воду. Возможно, у меня даже где-то есть ваза.
У всех, кто ходит в магазины есть ваза. Конечно, у него она была. — Прекрасно. Я так и думал.
Он направился на кухню. — Дай мне одну минуту. Кажется, мама принесла мне ее в подарок на новоселье. Что-то о том, что люди никогда не покупают такое для себя, а как приспичит — жалеют. Похоже, она была права.
В квартире Даниэля кухня была отделена от гостиной, так что все, что я мог слышать, это бормотание и хлопанье открывающихся и закрывающихся дверец шкафчиков. Я был уверен, что мой неряха не найдет его там, где она должна быть.
Когда я, наконец, услышал из кухни глухой стук и “Какого черта она тут делает?”, я постарался не рассмеяться. Да, это был мой Даниэль. Совершенно блестящий на работе и такой организованный, что ФНС или любая другая служба алфавитного супа может в любой момент прийти и проверить его, и все будет прекрасно, но дома все это вылетало в окно.
— Тебе помочь?
— Нет, я нашел, — фальшиво веселым голосом прокричал он. Он..?
Он вышел, держа вазу в одной руке и прижимая другую руку к голове. — Просто ударился головой о плиту.
Я не собирался уточнять. — Мне очень жаль. Ты в порядке?
— Да, — он пожал плечами, ставя цветы на стол и пытаясь стряхнуть свое разочарование. — Выглядит превосходно, спасибо. Я просто идиот, не волнуйся.
Я подошел к нему и обнял. — Ты вдумчивый и понимающий человек, а не идиот. Я видел, как тебя уважают на работе. Ты называешь себя «просто младшим перекладывателем бумаг», но они видят тебя совсем не так.
— А ты? — Дэниэль наклонился ко мне. — Как ты меня видишь?
— Я вижу, что ты удивительный. — Он был так близко, что мне не пришлось сильно тянуться, чтобы поцеловать его. — Спасибо, что сделал сегодняшний вечер особенным. Все выглядит потрясающе и пахнет еще лучше.
— Не за что. — Он нежно поцеловал меня в макушку, словно хотел сказать что-то важное, и его слова были полны эмоций. Что бы он ни планировал на вечер, я знал, что это важно для него. — Я сделаю все, чтобы сделать сегодняшний вечер особенным для тебя.
Он сделает этот вечер идеальным. Мы собирались провести невероятную ночь, а все, о чем я мог думать, это что полностью испорчу все в следующие выходные. Винить надо только себя, и я надеялся, что он поймет.
Пожалуйста, пусть он поймет.
ГЛАВА 3
Даниэль
Ужин прошел превосходно. Жаркое с морковью и луком и дольками картофеля в качестве гарнира, вероятно, не было традиционным обедом для дня святого Валентина, но вместо него я выбрал любимую еду Истона, и он оценил.
Откинувшись на спинку стула, Истон улыбнулся. — Это было чудесно. Мясо просто невероятное!. Почему я не знал, что ты так хорошо готовишь? Почему мы так часто ходим куда-то, если ты готовишь лучше большинства ресторанов, в которых мы бывали?
Он был милым, но я и близко не так хорош. — По большей части потому, что у меня нет ни времени, ни сил готовить, когда я прихожу домой вечером. Но мы могли бы начать обедать дома по выходным, если хочешь? Может быть, в следующую субботу?
Истон слегка побледнел, как будто я сказал что-то тревожное, но я не был уверен, что могло вызвать у него такую реакцию. Не желая портить вечер расспросами, я просто проигнорировал его и сделал все возможное, чтобы он улыбнулся. Надеюсь, после моего подарка это будет последний раз, когда мне придется притворяться.