– Что удивило тебя, мальчик мой? – спросил с улыбкой Пётр.
– Что у вас, ваше императорское величество, извините, мозоли на руках!
– Да, у меня мозоли… – сказал Пётр, сняв перчатку – потому что до зари я уже поработал на верфи, и делаю это регулярно…
Потом Пётр вышел и обратился ко всем ученикам:
– Да, вы правильно заметили: у меня мозоли от трудов во имя родины, я хочу, что и вы с таким же рвением служили России!
После этого Екатерина уехала во дворец в свои покои, а Пётр и Алексаша поехали на строительство первой на Руси медицинской академии. Пётр раздавал указы, сам таскал балки. Вдруг бригадир сказал:
– Не положено мерить в аршинах: в метрах надо…
Пётр побагровел от гнева и закричал:
– Чем тебе, французишка, аршины наши не понравились?! В Неве хочешь искупаться?!
– Мой милый старший братик, не горячись, не надо никого в Неву, ты сам любишь, всё чтоб было по-заграничному…
У Петра отлегло на сердце от ласкового тона Алексаши, но он ответил:
– Я не просто иноземное люблю, я перенимаю от них только лучшее: образование, строительство, науки. И нужно будет нам это делать ещё лет 20, а потом мы и Европу обгоним, вот увидишь, милый братик!
После строительства медицинской академии взялись проверять закладку мостовой.
– Всё готово, ваше императорское величество, можете проехать по ней в карете! – уверял ответственный за мостовую граф Шереметьев.
Пётр с Алексашей едут в карете, смотрят в окно: красивая кирпичная мостовая. Но что-то не то по ощущениям…
Алексаша вдруг засмеялся и сказал:
– Какие мы дураки, Петер!
– А почему? – удивился Пётр.
– А ты вылези, да потрогай эту мостовую!
Пётр вылез и тут только понял, что мостовая-то деревянная, раскрашена под кирпич просто! Ох, и накричал Пётр на Шереметьева, и сказал, что в последний раз прощает его, и то за былые заслуги.
А потом Пётр работал в кабинете. Как всегда, Пётр сидел и планировал свои дела с одной мыслью: «Чтобы ещё для России сделать полезного, хорошего», и планировал Пётр новый корабль: «Назову в честь любимых святых: апостолов Петра и Павла». Вдруг в кабинет зашёл Алексаша с чертежом и изрёк:
– Петь, смотри, какой корабль получится!
Пётр посмотрел и как представил размер этого корабля, так ужаснулся:
– Я хотел назвать новый корабль «Пётр и Павел», но этот нужно однозначно назвать «Двенадцать апостолов»!
Днём они занимались государственными делами, с утра и вечером строили корабль «Двенадцать апостолов», лишь поздней ночью названые братья могли сесть у камина, выпить по чашечке кофе и побеседовать.
– А я тебе шубку барсовую привёз, ты всё мёрзнешь, братик… – вручил подарок Алексаше Пётр.
– Вот стал ты императором, не будешь меня любить, подарочки мне дарить… – шутливо огорчился Алексаша.
– Буду пуще прежнего любить, подарочки дарить! – воскликнул, прижав брата, Пётр.
Потом братья ещё долго обсуждали пережитое: и стрелецкий бунт, и полтавскую битву, и ботик, и строительство школ. Вспомнили Пётр и Алексаша и как ругались они, и как мирились, и как жизнь были готовы друг за друга отдать, и рисковали ради друг друга.
А потом запели:
«А милые бранятся – только тешатся!».
… Прошло пять лет, многое за это время было сделано, и не было у Петра с Алексашей ни одного выходного.
– Петенька, ты так любишь море, прокатимся на корабле «12 апостолов», только я у штурвала и ты! – предложил Алексаша.
– Ну, давай… – согласился Пётр, потому что, правда, скучал по морю…
Пётр смотрел вдаль и наслаждался прогулкой, и Алексаша был ужасно рад, что доставил удовольствие названному брату. Вдруг Пётр испуганно воскликнул:
– Я вижу тонущих людей!
У Алексаши душа ушла в пятки, а Пётр палкой смерил глубину и понял, что только он сам со своим двухметровым ростом может помочь…
Пётр стоял в раздумье…
Потом Петра как осенило, он скинул кафтан…
– Уж не думаешь ли ты, милый братик, что я тебя в ноябре в Балтийское море пущу?! – вцепившись в Петра, как кошка, закричал Алексаша.
Пётр его успокаивал, что-то говорил, постепенно двигая в направлении своей каюты…
– Ну вот, не мешайся, братик, посиди в каюте! – сказал Пётр, толкнул Алексашу в свою каюту и закрыл друга на ключ.
Алексашу охватила паника, он зарыдал, стал бить в дверь и кричать ненормальным голосом:
– Слышишь, Пётр!!! Я запрещаю тебе нырять в море!!! Не смей так рисковать!!! Слышишь?!!
Пока Алексаша пытался достучаться до Петра, император уже был в море и спасал людей.
Когда операция по спасению была окончена, Пётр открыл Алексашу.
– В-в-всё в-в в порядке… – попытался сказать Пётр, но не смог из-за озноба: Пётр так замёрз, что местами покрылся ледяной коркой.