В 1229 году в Нижнем, как в городе ближайшем к Болгарии, в то самое время, как в нем заботились об усмирении Мордвы, пришла из Болгарии новая весть о татарах. Говорили, что какие-то саксины прибежали к берегам Волги от татар, сделавших нападение на их мирные кибитки. Пошли новые толки, новые предположения, но вскоре затихли и они; только неясный говор носился в народе о новых врагах. Ожидали чего-нибудь чрезвычайного и вместе с тем надеялись, что Бог не попустит народу идолопоклонническому разить христиан.
Прошло еще восемь лет — слух о татарах совсем замолк: о них рассказывали как о счастливо минувшей опасности, говорили как о пустом страхе, поселенном в людях недобрыми слухами. 0 нашествии их никто не думал. Осенью в 1237 году узнали на Руси, и сперва всего в Нижнем, о новом появлении татар. Говорили, что они уже в Болгарии, что жители великого города избиты хищниками, что от зданий его остались только развалины. Не знали, верить ли этому слуху; думали, что и эта гроза без удара пронесется над головою Руси; все боялись и надеялись. Если и думали, что нашествие варваров неизбежно, то никому не приходило в голову, что оно будет так ужасно, что после приближающейся зимы на Руси будет, вместо городов, кучи пепла и осиротевших развалин. Полагали, что враги, сделав несколько набегов на соседние княжества, потом уйдут восвояси, а там еще будут наниматься в службу княжескую, как половцы…
Во Владимире явились послы рязанские, сказали Юрию, что татары требуют от рязанцев десятины всего имущества и подданства, и просили помощи. Юрий, заботясь только о себе и предполагая, что татары удовольствуются грабежом одной Рязанской области и не пойдут далее громить города русские, отказал послам и отдал Рязань на жертву иноплеменникам. Татары разрушили Пронск, Белгород, Ижеславец, после пятидневной осады опустошили Рязань и двинулись против Суздаля… У Коломны были разбиты отряды Юрия, и Батый с огнем и мечом прошел по великому княжеству Суздальскому… Владимир и Суздаль были разрушены, прочие города имели ту же участь, великий князь пал на Сити, и к марту 1238 года вся северо-восточная Русь лежала в развалинах. Города опустели, люди крылись в лесах и там мерзли от холода, гибли тысячами от мечей татарских. Народ упал духом, и Русь, казалось, отжила свой век. Не вдруг ожила она от первого удара, но и в ожившей в ней было не жизнь, а мучительное томление… Настал новый порядок в Руси, особенно в великом княжестве Суздальском…
Нельзя сказать решительно, были ли татары в Нижнем Новгороде во время всеобщего опустошения великого княжества Суздальского. Но можно предполагать, что он избавился от этого несчастья. Летописцы, описывая поход Батыя, говорят, что его войско во Владимире разделилось на две части: одна пошла на Ростов, а другая, опустошив Волжский-Городец, устремилась на Галич. Из этого видно, что татары миновали Нижний, может быть, по малозначительности его; иначе бы летописцы не умолчали о нападении на него…
Ужасная буря нашествия иноплеменников пронеслась, оставя за собою страшные следы опустошения. Буря промчалась, но волны рассвирепевшего моря еще не улеглись, они еще колыхались, и долго-долго благодатная тишина не покрывала их поверхности. Русские не могли восстать всею силою духа, они не могли еще опомниться от страшного удара, так внезапно разразившегося над головами их. Ярослав, брат Юрия, начал господствовать над развалинами и трупами, но своею деятельностью, своею угодливостью пред ханами умел хоть несколько залечить свежие раны Руси, едва не повергнувшие ее в вечную могилу. Великое княжество Суздальское восстало из развалин и снова начало жить, хотя и не самостоятельною жизнью. Нижний Новгород по-прежнему зависел от него, имел своих князей, имел вече, словом, был точно таким же, каким был и до нашествия монголов… В Суздале и Владимире также пошло все по-старому; опять стали враждовать князья между собою: начались раздоры за первенство и за Владимир, словом, возобновился тот порядок вещей, какой был на Руси пред возвышением Суздаля над Киевом. Кончились эти распри тем, что Москва, взяв перевес и пред Тверью и пред Суздалем, завладела Владимиром и титлом великокняжеским. В ней было младшее поколение Ярослава Всеволодовича. Старшая линия осталась господствовать над Суздалем, Городцом, Нижним и некоторыми другими городами прежде бывшего великого княжества Суздальского.