Это событие счастливый отец описал в дневнике: «Минни разбудила меня в начале 5-го часа, говоря, что у нее начинаются сильные боли и не дают ей спать; однако по временам она засыпала и потом опять просыпалась, [и так] до 8 часов утра. Наконец мы встали и отправились одеваться. Одевшись и выпив кофе, пошел скорее к моей душке, которая уже не могла окончить свой туалет, потому что боли делались чаще и чаще и сильнее… Я скорее написал Мама записку об этом, и Мама с Папа приехали около 10 часов, и Мама осталась, а Папа уехал домой. Минни уже начинала страдать порядочно и даже кричала по временам. Около 12 1/2 жена перешла в спальню и легла уже на кушетку, где все было приготовлено. Боли были все сильнее и сильнее, и Минни очень страдала. Папа вернулся и помогал мне держать мою душку все время. Наконец в 1 /2 3 пришла последняя минута, и все страдания прекратились разом. Бог послал нам сына, которого мы назвали Николаем. Что за радость была – это нельзя себе представить. Я бросился обнимать мою душку жену, которая разом повеселела и была счастлива ужасно. Я плакал как дитя и так было легко на душе и приятно».
В императорской фамилии появился новый великий князь, а у императора Александра II – первый внук. Событие было ознаменовано 101 орудийным залпом в Петербурге, наградами высшим должностным лицам империи. Через две недели, 20 мая (1 июня), в церкви Большого Царскосельского дворца состоялись крестины. Восприемниками были: Александр II, великая княгиня Елена Павловна (вдова брата царя Николая I, великого князя Михаила Павловича), датская королева Луиза и наследник датского престола принц Фредерик (король Дании Фредерик VIII в 1906–1912 гг.). По давней традиции малютке – великому князю были пожалованы высшие ордена России: Святого Апостола Андрея Первозванного, Александра Невского, Белого Орла, а также Святой Анны и Святого Станислава первых степеней. Все были счастливы, но больше всех – родители. Через несколько дней Александр Александрович записал: «В этот год свершилось пламенное и самое большое наше желание с женой, а именно: Бог послал нам свое высочайшее благословение – сына. За это мы будем всегда благодарить Всевышнего, тем более что оно нам не легко досталось, и несмотря на ужасные минуты, где мы приходили в отчаяние с женой, мы постоянно надеялись на Бога, и Он нас не оставил и вознаградил наше терпение столь отрадным появлением на свет нашего ангела – первенца».
Великий князь Николай Александрович родился тогда, когда его отец был наследником престола. Сын цесаревича становился в перспективе сам цесаревичем, а затем – монархом. Законы о престолонаследии появились в России в самом конце XVIII в., когда император Павел I в 1797 г. издал особый указ и собрание нормативных актов, получивших название «Учреждение об императорской фамилии». Прожив много лет под угрозой отлучения от прав на трон, нелюбимый сын Екатерины II решил придать законодательную форму процессу перехода власти и кодифицировать статус всех членов императорской фамилии. Эти положения определяли права и преимущества членов правящей династии на протяжении почти всего XIX в., вплоть до 1886 г., когда, при императоре Александре III, в существовавшую практику были внесены некоторые изменения и коррективы. Если раньше все потомки императора имели звания великих князей, титуловались императорскими высочествами и имели право получать ежегодное денежное содержание, то после 1886 г. это право получали лишь дети и внуки императора. Все же остальные именовались «князьями императорской крови», титуловались просто «высочествами» и получали лишь единоразовую денежную выплату при рождении.
По своему положению члены фамилии подразделялись на несколько степеней, в зависимости от их родственной близости к монарху. С начала XIX в. состав династии постоянно расширялся. У императора Павла I было девять детей, а у его сына, императора Николая I, – семь. За исключением Ольги Павловны (1792– 1795), все имели собственные семьи, и эти родственные узы опутали царский дом густой сетью семейных связей со многими владетельными домами, особенно в Германии, которую злоязычный германский канцлер князь О. Бисмарк называл «племенной фермой Европы». В XIX в. в составе императорской фамилии появились носители иностранных титулов, узаконенные в России: герцоги Мекленбург-Стрелицкие (брак племянницы Николая I Екатерины Михайловны с герцогом Георгом Мекленбург-Стрелицким в 1851 г.); принцы Ольденбургские (брак дочери Павла Екатерины с принцем Петром-Фридрихом Ольденбургским в 1809 г.); герцоги Лейхтенбергские (брак дочери Николая I Марии с герцогом Максимилианом Лейхтенбергским в 1839 г.).
С середины XIX в. династические связи Романовых заметно расширяются и постепенно выходят за пределы многочисленных германских княжеств, герцогств и королевств. Королевой Нидерландов (Нассаутская династия) с 1840 г. была сестра Николая I великая княгиня Анна Павловна (1795–1865), в 1816 г. вышедшая замуж за наследника нидерландской короны принца Вильгельма (Вильгельм II). Женитьба в 1866 г. цесаревича Александра на датской принцессе Дагмар способствовала возникновению династических уний между Романовыми и датским королевским домом, а также английским (Ганноверская династия) и греческим королевскими домами (Шлезвиг-Голштейн-Зонденбург-Глюксбургская династия). Старшая сестра Марии Федоровны принцесса Александра (1844–1925) с 1863 г. состояла в браке с наследником английского престола Альбертом-Эдуардом, принцем Уэльским (король Эдуард VII в 1901 -1910 гг.), а брат цесаревны Вильгельм (1845–1913) правил с 1865 г. в Греции под именем Георга I (с 1867 г. женат на внучке Николая I великой княгине Ольге Константиновна). В 1874 г. возникла и еще одна связь между английским королевским домом и царской семьей: единственная дочь Александра II Мария (1853–1920) вышла замуж за второго сына королевы Виктории принца Альфреда-Эрнста-Альберта, герцога Эдинбургского (1844–1900).
В кругу русской императорской фамилии иностранные принцы, женатые на великих княгинях, представляли боковые ветви рода и прав на престол не имели. Иное дело русские великие князья – дети и внуки императоров. Во второй половине XIX в. в составе династии возникает несколько параллельных линий, старшинство которых определялось степенью родства с венценосцем. Александровичи (от Александра III), Владимировичи (от имени третьего сына Александра II Владимира), Павловичи (от младшего сына Александра II Павла), Константиновичи, Николаевичи, Михайловичи (от сыновей Николая I Константина, Николая, Михаила). В конце XIX в. в состав императорского дома входило около 50, а к началу Первой мировой войны более 60 человек. Это было чрезвычайно влиятельное сообщество, представители которого занимали многие важные посты в государственном аппарате и оказывали большое влияние на внешнюю и внутреннюю политику империи.
Старшим в роду по положению всегда был царь, который, согласно закону, являлся «на всегдашнее время попечителем и покровителем» фамилии. Всем прочим членам династии надлежало ему беспрекословно подчиняться и быть первыми и верными слугами государя. Такова была традиция. Таковы были заповеди предков. В своем духовном завещании император Александр II восклицал: «Заклинаю их (детей. – А.Б.) не забывать никогда слов их Дедушки, которые я им часто повторял, что вся их жизнь должна быть посвящена службе России и ее Государю. Чувство, которое в сердце их должно быть нераздельно. То же заклинаю и всем прочим членам нашего семейства… Заклинаю всех сыновей моих и всех членов нашего многочисленного семейства любить и чтить своего Государя от всей души, служить Ему верно, неутомимо, безропотно, до последней капли крови, до последнего издыхания и помнить, что им надлежит примером быть другим, как служить должно верноподданным, из которых они – первые».
Служение высшему предназначению, преодоление собственных желаний, стремлений и слабостей во имя престижа династии, во имя интересов страны и империи было делом сложным, а для многих членов царской фамилии и непосильным. Человеческие страсти, личные амбиции, сиюминутные порывы порой превалировали над долгом, и некоторые великие князья из «верных слуг» превращались если и не в противников, то в оппонентов царя, ставя собственные представления и желания на первый план. Это стало заметно уже при императоре Александре II, но со всей очевидностью проявилось в период последнего царствования, и императору Николаю II приходилось тратить немало времени и сил на улаживание и разрешение различных щекотливых, а порой и просто скандальных ситуаций, инспираторами которых являлись родственники.