В Новгород не переставали прибывать новые гонцы на покрытых пеной конях и продолжали сеять тревогу.
Но Александр не медлил – требовал всполошить всю землю Новгородскую, созывать всех, кто может держать в руке меч или тяжелый топор.
«Присылайте всех! Подымайте всю землю Русскую! Бой предстоит лютый, не на жизнь, а на смерть. Надвигается на нас страшное чудище звериное в броне железной. Если мы не встанем плечо к плечу на защиту родной земли, то вся сила вражеская навалится на Новгород, и тогда на сто лет будет всем уготовлен один конец – быть нам раздавленными под иноземной пятой. Все подымемся на защиту родины, и тогда никакой враг нам не страшен: всех опрокинем! Посылайте все ратные силы прямо к Чудскому озеру. Там мы встретим грудью железной гостей непрошеных».
Для чего Ярославич требует поголовного ополчения? Разве не справился он в малой силе со свеями, когда воевода Биргер приплыл на Неву с отборными своими воинами! Разгромил же тогда Ярославич свеев своей небольшой дружиной и затолкал все их воинство в реку! Господь Бог помог тогда Ярославичу. Неужели теперь не поможет?
В Новгород приплелись новые беженцы с семьями, язычники-лесовики из Чуди и Летьголы, раздетые и голодные. Они говорили, что леттским, и ливским, и другим вековечным свободным старосельцам теперь ничего более не остается, как спасаться на русскую сторону от немецких меченосцев с волчьими утробами.
– Немцы сжигают на своем пути все наши поселки, – рассказывали леттские беженцы. – Всех мужиков, не желающих принять их латынскую веру, безжалостно убивают. Наших женщин большую часть тоже убивают, а некоторых молодых и детей наших гонят к себе в полон, в рижскую сторону. Жители нашего поселка укрылись в дремучем лесу. Там мы выкопали для жилья под землей и ходы, и пещеры, чтобы перетерпеть беду. А немцы стали нас разыскивать с помощью больших собак. Найдя наши подземные тайники, немцы разложили костры у входов и старались удушить нас огнем и дымом. Тех, кто выбегал из тайников, немцы рубили мечами, детей подхватывали на копья и бросали в огонь[754]. Придите к нам на помощь, русские ратники! Пустите нас к себе, спасите от беды! Вы одни можете выручить нас!
Князь Александр внезапно примчался со своей конной дружиной в Копорье, ворвался в город и жестоко расправился с засевшими там немцами.
По требованию Александра разрушенные деревянные стены города Копорья спешно стали возводиться снова. Копорцам помогали прибывавшие из Новгородской земли ратники.
Как в дни невского разгрома шведов, Александр действовал с дерзкой отвагой, не колеблясь, уверенно и быстро.
Он промчался по большаку, по тому пути, по которому должны были пройти немецкие отряды, и пересек озеро. Была пустынна и молчалива засыпанная снегом оледенелая равнина озера, только кое-где еще чернели ряды шалашей, поставленных рыбаками для лова рыбы через проруби.
Немцы тоже торопились, укрепляя и строя новые бурги[755]. Все работы для них исполняли пригнанные отовсюду пленные. Новые свирепые хозяева – рыцари подгоняли их ударами палок и плетей. На многих пленных немцы надевали цепи, так как летты при первой возможности убегали в лесные чащи.
Уверенные в предстоящей победе и захвате Новгорода, немцы для разрушения его крепких стен уже приволокли с собой огромные осадные машины, стенобитные тараны и камнеметы, швыряющие большие, тяжелые камни.
Видевшие немецких рыцарей-меченосцев рассказывали, что все они имели устрашающий вид: каждый рыцарь был закован в железную броню, конь его тоже был покрыт железными латами, на голове воина красовался железный шлем, наглухо закрывающий лицо, с узкими прорезями для глаз и рта.
Дружинники высказывали Александру опасения, что бой с такими противниками будет непосильный:
– Как же нам одолеть такое страшилище? Как нашим ратникам, в пеньковых нагрудниках, сермягах и овчинных зипунах, сразить такого рыделя? Его ни меч, ни копье не возьмет!
Александр в гневе отвечал:
– Немец больше всего за свою шкуру боится, потому он и напяливает на себя броню, а на голову железную кадку! Медведь пострашнее немца, а на него ты идешь не в броне, а всего с рогатиной и засапожным ножом да в своем полушубке, чтобы сподручнее было. Скоро мы собьем с немца спесь!
754
Об этом зверском, мучительном избиении меченосцами леттов сообщает «Ливонская хроника» Генриха Латыша.