Вадим Каргалов
Исторические повести
Предисловие
Четыре повести, включенные в книгу, — это четыре страницы многовековой истории Руси, и каждая интересна по-своему.
Первая повесть — «Черные стрелы вятича» — посвящена Древней Руси времени князя-витязя Святослава Игоревича, который прославился победоносными походами на Хазарию, Болгарию и Византию.
Вторая повесть — «Колумб Востока» — рассказывает о венгерском путешественнике Юлиане, который в 30-х годах тринадцатого столетия, как раз накануне монголо-татарского нашествия, побывал в прикаспийских степях, в Приуралье и на Руси. Он был первым из европейцев, добравшихся сюда, и его по праву можно назвать «Колумбом Востока».
Третья повесть — «Меч Довмонта» — повествует о псковском князе, который после смерти Александра Невского продолжал святое дело обороны северо-западных рубежей Руси от рыцарей-крестоносцев.
И наконец, четвертая повесть — «Вторая ошибка Мамая» — воссоздает малоизвестный военный эпизод, который предшествовал победоносной для Руси битве на Куликовом поле в 1380 году. Московская сторожевая застава на степном рубеже успела предупредить князя Дмитрия Донского о приближении войска Мамая.
История Руси богата ратными подвигами. О некоторых из них вы узнаете из этой книги...
Черные стрелы вятича
Художник Спасский И. П.
Узенькое оконце пропускало в келью совсем немного света. Старик подслеповато щурился, с трудом разбирая выцветшие строчки. Совсем ветхой стала книга, давно пора бы перебелить ее на чистых листах пергамента,[1] да все руки не доходили. Смутные наступили времена: то князья между собой воюют, то смерды бунтуют, то степняки набегают из Дикого Поля на порубежные деревни. Не случалось подобного при первых киевских князьях, Олеге Вещем и Игоре Старом. И при князе-витязе Святославе не было. Сам походами в дальние земли ходил, а на Руси было тихо. Древние сказания нынешним князьям как бы в укор, а кто укоры любит? Давненько никто не заказывал списки со старой летописи. А тут вдруг счастье привалило: приехал в монастырь молодой переяславский князь Владимир Мономах, попросил для себя летопись с самого начала переписать. И смышленого отрока прислал, разумеющего книжную науку. Сам-то летописец дряхлым стал, пальцы дрожат, гусиное перо не слушается, а переписать книгу — труд великий.
Так и работали вдвоем. Летописец медленно диктовал, сверяясь со старым списком, а отрок проворно вычерчивал на пергаменте черные квадратные буковки, словно бусинки нанизывал на нитку.
За полтора месяца переписали всю старину, от сотворения мира до княгини Ольги. Сегодня о князе Святославе рассказ.
— «Когда князь Святослав вырос и возмужал, — нараспев читал старец, — стал он собирать много воинов храбрых. И легко ходил в походах, как пардус,[2] и много воевал. В походах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко порезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел. Не имел он и шатра, но спал, подстелив потник, с седлом в головах. Такими же были и все прочие воины его. И посылал в иные земли со словами: «Иду на вы!»
Отрок положил гусиное перо, пошевелил занемевшими пальцами.
— Пиши, пиши, — несердито поторопил старик, — зимний день короток!
— Пишу, отче!
— «В лето шесть тысяч четыреста семьдесят третье[3] пошел Святослав в землю вятичей и спросил: «Кому дань даете?» И сказали вятичи: «Хазарам…»
Летописец замолчал, пододвинул книгу ближе к свету.
— Что еще писать о земле вятичей? — поднял голову отрок.
— Ничего больше в старом списке нет, и ты не пиши, — помедлив, ответил летописец. — Но старики вспоминали, что будто бы так было…
Глава 1. ГДЕ ВЯТИЧИ?
Великими лесами покрыта земля вятичей.
Тянулись вятичские леса от Оки-реки до самой Волги.
И за Волгой тоже были леса, но обитали там люди уже не славянского племени. А вятичи были славянами, хоть не признавали власти киевского князя и жили от других славянских племен как бы отдельно.
И дальше бы они так жили, но в 964 году князь Святослав начал свой поход на восток. Ладьи княжеского войска поплыли по Оке, великой реке вятичей.
Тянулись по берегам нескончаемые леса. Медно-красные сосны стояли над песчаными обрывами, как воины в строю. Ветер тревожно гудел в ветвях, швырял в светлую окскую воду сосновые шишки.