— Кто привелъ къ вашему сіятельству этого просителя? — спросили потомъ графа судьи.
— Никто — отвѣчалъ онъ.
— Гдѣ же вы его видѣли?
— Нигдѣ.
— Какимъ же образомъ дошла до васъ его просьба?
— Такимъ, какимъ и хитрѣйшій изъ васъ не съумѣлъ бы воспользоваться — она пролѣзла черезъ порогъ.
(Исторія Малой Россіи. Бантыша-Каменскаго. М. 1830. Ч. 3. Стр. 76).
Одинъ изъ ландмилицскихъ казаковъ, прослуживъ тридцать лѣтъ на пограничной линіи, былъ произведенъ въ офицеры и возвратился на родину въ Батуринъ. Здѣсь онъ узналъ, что отецъ его умеръ, продавъ нѣсколько лѣтъ тому назадъ свою землю Разумовскому за четыреста рублей. Офицеръ, наслышавшись о снисходительности графа, рѣшился просить его взять обратно деньги и уступить ему родовую землю. Графъ, разсмотрѣвъ просьбу и призвавъ управляющаго, сказалъ ему:
— Я думаю, что этому офицеру земля нужнѣе, нежели нашей вотчинѣ; напиши обратную сдѣлку на его имя.
Когда бумага была готова, Разумовскій вручилъ ее офицеру съ слѣдующими словами:
— Не сѣтуй на родителя своего за продажу земли, она опять твоя. Денегъ же не требую, потому что владѣніе ею мнѣ возвратило уже ея цѣну.
(Краткое начертаніе свойствъ графа К. Г. Разумовскаго. «Рус. Вѣст.» 1811. № 4).
Разъ, главный управляющій, съ разстроеннымъ видомъ, пришелъ къ Разумовскому объявить, что нѣсколько сотъ его крестьянъ бѣжали въ Новороссійскій край.
— Можно ли быть до такой степени неблагодарными! — добавилъ управляющій, — ваше сіятельство истинный отецъ своимъ подданнымъ!
— Батька хорошъ, — отвѣчалъ Разумовскій, — да матка-свобода въ тысячу разъ лучше. Умные хлопцы: на ихъ мѣстѣ я тоже ушелъ бы.
(Тамъ же).
Встрѣтя, какъ-то, своего бѣжавшаго слугу, Разумовскій остановилъ его и сказалъ:
— Ступай-ка, братъ, домой.
Слуга повиновался. Когда графъ возвратился, ему доложили о слугѣ и спросили, какъ онъ прикажетъ его наказать.
— А за что? — отвѣчалъ Разумовскій, — вѣдь я самъ его поймалъ.
(Тамъ же).
Одинъ приказчикъ графа, изъ крѣпостныхъ, затѣялъ несправедливую тяжбу съ сосѣдомъ, бѣднымъ помѣщикомъ. Благодаря имени Разумовскаго и деньгамъ, помѣщикъ проигралъ дѣло и у него отняли небольшое его имѣніе. Узнавъ объ этомъ, графъ Кирилъ Григорьевичъ велѣлъ возвратить помѣщику отнятое имѣніе и подарилъ ему еще ту деревню, къ которой былъ приписанъ приказчикъ. Однако, черезъ нѣсколько дней, считая приказчика достаточно наказаннымъ, графъ выпросилъ ему у новаго его господина отпускную.
(Тамъ же).
Въ другой разъ, случилось также нѣчто подобное. У бѣднаго же помѣщика графскій повѣренный оттягалъ послѣднее его достояніе, причемъ описалъ его графу какъ человѣка весьма безпокойнаго и просилъ сдѣлать ему такой пріемъ, отъ котораго онъ не устоялъ бы на ногахъ.
— Что стоитъ отнятая у тебя деревня? — спросилъ Разумовскій помѣщика, когда тотъ явился къ нему съ жалобой и въ слезахъ.
— Семь тысячъ рублей, — отвѣчалъ помѣщикъ.
— Сейчасъ велю, — продолжалъ графъ, — выдать тебѣ пятнадцать тысячъ рублей.
Пораженный помѣщикъ упалъ на колѣни.
— Посмотри, — сказалъ Разумовскій своему повѣренному, — я сдѣлалъ тебѣ угодное, онъ не устоялъ на ногахъ.
(Біографіи россійскихъ генералиссимусовъ и генералъ-фельдмаршаловъ. Спб. 1840. Ч. 1. Стр. 246).
Объѣзжая свои владѣнія, Разумовскій примѣтилъ бѣдную хату, стоявшую среди полей, и велѣлъ перенести ее на другое мѣсто.
— Это невозможно, — отвѣчалъ ему управляющій, — хата принадлежитъ казаку.