Больше всего споров было о двух крепостях Себеже и Велиже. В конце концов Велиж уступили польской стороне, Себеж — русской. В разгар споров о титуле царя в перемирной грамоте[40] (поляки хотели писать Ивана IV не царем, но лишь великим князем) пришло письмо от Замойского из лагеря под Псковом, в котором он писал, что положение поляков очень тяжелое и он не продержится более 8 дней[41]. Именно это повлияло на ход переговоров, и, наконец, на 21-м заседании перемирие было заключено на 10 лет. К Речи Посполитой переходила вся Ливония, за исключением 5 городов, с ливонскими замками, кроме тех, которые были заняты шведами. Таким образом, почти двадцатилетняя война России за выход к Балтийскому морю закончилась тяжелым для русских Ям-Запольским перемирием, при заключении которого деятельность Поссевино нисколько не улучшила его условий. В конечном счете Поссевино интересовала лишь окончательная дель переговоров: заключение перемирия; он стремился казаться миротворцем с тем, чтобы облегчить достижение главной цели посольства: привлечь русского царя к антиосманской лиге и подчинить его апостольскому престолу.
14 февраля Поссевино приехал в Москву. Однако Иван IV, как и раньше, уклонялся от обсуждения вопросов, касающихся религии. Поссевино добился лишь разрешения на публичные диспуты о вере, состоявшиеся 21, 23 февраля и 4 марта. Результатом миссии Поссевино было лишь то, что русский царь снарядил посольство в Рим во главе с Яковом Молвяниновым, которое должно было передать папе грамоту с общими словами о любви и братстве[42].
15 марта Поссевино уехал из Москвы и 24 прибыл в Ригу, где в это время находился Баторий. Здесь Поссевино занялся обработкой донесения генералу ордена о выполнении своей миссии, которое было отослано 28 апреля 1582 г.[43] Из Риги вместе с посольством Якова Молвянинова иезуит отправился в Рим, куда посольство прибыло 13 сентября и где оставалось до 16 октября. Переговоры с папой по казали, что вопрос о крестовом походе против турок остался в том же положении, что и веред поездкой Поссевино. 4 декабря 1582 г. русское посольство вместе с Поссевино прибыло в Варшаву.
С 1582 г, до смерти Батория в 1586 г. Поссевино находится в основном в Польше, исполняя обязанности главного инспектора католических семинарий, возложенные на него папой, и получая ежемесячный пенсион в 100 экю.
Конец 1582 г. — начало 1583 г. Поссевино проводит в Венгрии, заканчивая и редактируя свои трактаты «Московия», «Ливония» и «Трансильвания»[44]. Возвратившись из Венгрии в Краков, Поссевино почти неотлучно находится при польском короле. Баторий, несмотря на Ям-Запольское перемирие, начал деятельную подготовку к возобновлению войны с Россией, надеясь успешным завершением войны на востоке укрепить свои позиции в Речи Посполитой. При существовании сильной оппозиции со стороны литовских магнатов и влиятельной группы Зборовских Баторий думал опереться на помощь папского престола. Поссевино оказался весьма деятельным и усердным помощником польского короля, осуществляя связь с Римом и добиваясь предоставления денежных субсидий Баторию для войны с Россией. Иезуит изобрел даже предлог для нарушения перемирия: истощенная длительной войной Россия постоянно находится под угрозой захвата турками и татарами. Поляки должны прийти на помощь своим славянским братьям для защиты от ислама. В письме к Замойскому Поссевино говорит о своей готовности принять участие в этой войне: «Старый солдат Пскова всегда готов встать под знамена прежнего капитана»[45]. Поссевино удалось войти в полное доверие к польскому королю, который не переставал его хвалить в письмах к папе, кардиналу Фарнезе, Клавдию Аквавиве и др.[46] При этом Поссевино не забывает своих планов идеологического воздействия на Россию и проекта объединения церквей в юго-западных областях России. Иезуит завязывает тесные связи с князем Константином Острожским, посвятив его в свой проект унии, и даже предлагает ему созвать в Остроге нечто вроде собора, который выработал бы план объединения церквей. Иезуит самым активным образом использует типографию в Остроге для издания книг на славянских языках. Однако столь активная деятельность Поссевино в Речи Посполитой вызвала недовольство как поляков, в частности Замойского, опасавшегося слишком сильного влияния Поссевино на короля, так и самой римской курии, рассчитывавшей опереться в походе против турок на объединенные силы польского и русского государств[47].
Положение Поссевино усложнилось также из-за неприязненного отношения к нему папского нунция в Речи Посполитой Болоньетти, который считал, что Поссевино превышает свои полномочия инспектора училищ и вмешивается в дела, входящие в обязанность нунция. Об этом Болоньетти постоянно писал в Рим в своих донесениях[48]. В результате из Рима последовало предписание Поссевино удалиться из Кракова в Браунсбергскую коллегию (Восточная Пруссия) и заниматься исключительно просветительской деятельностью.
40
Здесь Поссевино, не выдержав роли беспристрастного посредника, «вырвал из рук у посла Остафьева (Олферьева.— Л. Г.), черную запись, бросил оную к дверям, а самого посла, схватив за ворот за шубу, все на оной пуговицы оборвал, закричав: «Подите от меня вон из избы. Мне с вами говаривати нечего» (Бантыш-Каменский Н. Н. Переписка между Россией и Польшей по 1700 г., ч. 1. М., 1862, с. 176).
41
«... а если бы замедлилось дело, то он должен с посрамлением и опасностью отступить от Пскова» (Коялович М. О. Дневник последнего похода Стефана Батория на Россию и дипломатическая переписка того времени. Спб., 1867, с. 585. Далее: Коялович М. О. — Указ. соч.).
42
«... и с тобою пастырем и учителем римские церкви и с братом своим с Руделфом цесарем и с иными со всеми хрестьянскими государи хотим быти в братстве и любви». — ПДС, т. X, с. 351.
44
Трактат «Трансильвания», находившийся в личном архиве П. Пирлинга, состоит из 5 глав. Первые две содержат географическое и историческое описание Трансильвании до середины XVI в. Третья глава посвящена описанию войн с Австрией, появлению ересей, в особенности арианства, приходу к власти Батория и появлению в стране иезуитов. Четвертая глава посвящена исключительно Баторию, его избранию на польский престол, взаимоотношениям с Габсбургами. В пятой главе содержится программа религиозной политики папского престола в Трансильвании, Венгрии, Молдавии и Валахии. — Рierlirng P. La Russie., v. II, p. 231—232.
48
«Поссевин, как приехал, во все тут вмешивается, суетливо набирает себе множество дел и даже позволяет себе писать вещи, о которых ничего не знает». Письмо от 28 января 1583 г. — В кн.: Россия и Италия. Спб., 1913, т. II, с. 333. «Поссевину не следовало бы приписывать себе успехов там, где результат и без того можно было предвидеть заранее, как например, в примирении короля польского с князем московским... Этого перемирия обе стороны желали настолько сильно, что если бы даже стараться нарочно создавать помехи в заключении мира, последний все равно был бы заключен». — Там же, с. 352.