Контакты с греками и итальянцами. Так сложились отношения местного населения с пришельцами, и именно это, вероятнее всего, было причиной довольно легкого приспособления греческих и итальянских жителей Восточного Крыма к институту наместничества. Местные жители примирились с верховенством татарских чиновников, исправно платили татарам торговые пошлины и другие дани, взамен получая почти полную свободу деятельности. Образец чисто купеческого равнодушия к формальной стороне дела — в качестве герба Кафы местные жители приняли ханскую тамгу и даже чеканили ее на своих монетах, взамен ханская администрация почти полностью ограничивала свою активность делами татар (Браун Ф.К., 1872, 150 — 153). Бразды правления экономикой края оставались в местных руках.
В результате именно с конца XIII в. Кафа становится "одним из крупнейших мировых центров тогдашнего экспорта и импорта, обильно снабжавшим восточную и западную торговлю жизненными продуктами" (Колли Л.П., 1913, 106); растет ее значение и как ремесленного центра Крыма.
Больше того, генуэзцы экономически поощряли походы татар на север за ясырем, задешево скупая у своих "хозяев" невольников и продавая их с прибылью за Босфором (ДТ, 1966, 159). Экономическая ситуация края на первых порах складывается не вопреки, не благодаря, а во многом независимо от административной власти татар.
Религиозная проблема эпохи. Однако такая независимость вряд ли могла удержаться долго хотя бы потому, что одним из важнейших резервов развивающейся торговли в средневековом обществе является политическая поддержка государства. Этот косвенный источник доходов должен был быть использован рано или поздно. Понятно, что в развитом средневековом государстве — и Крым в этом отношении не исключение — устанавливается духовно-административное управление. Принятие государственной религии становится важнейшим условием экономической поддержки государства и, следовательно, экономического процветания отдельного члена общества.[128]
Пришедшие в Крым золотоордынцы были язычниками-шаманистами. Они поклонялись небесным светилам, земле, воде, огню, идолам — небольшим по размеру войлочным божкам. Ислам проник в Крым во второй половине XIII в., но распространился вначале лишь среди высших слоев населения: знать первой распознала выгоды новой религии, обожествляющей духовно-политическую власть над массой.
Широкая исламизация населения началась при хане Узбеке (1312 — 1342), вступившем на престол еще язычником; как гласит старая пословица, "Дин Узбектен колды" ("Религия досталась (нам) от Узбека"). Экономическую основу этого знаменательного процесса следует искать и в развитии торговли Крыма в XIV в., в усилении купечества, бурном росте городов и общем стремлении горожан — торговцев и ремесленников — получить политическую опору в мусульманском строе. Наконец, ислам был привлекателен и как учение большей духовной мощи, красоты обряда и философской глубины.
Естественно, новая религия не победила сразу и решительно во всех прослойках населения — и в XV в. рудименты язычества были явны. Кстати, крымский реликтовый шаманизм не был чисто монгольской разновидностью этой системы, но более сложным, синкретическим верованием, включавшим в себя элементы многих местных конфессий (Усманов М.А., 1985, 180).
К этому периоду в Крыму устанавливается смешанное духовно-административное управление. Так, муфтий, глава духовных правления и законодательства, шел по государственному рангу сразу за ханом. Затем следовали кадии (казы) — духовные судьи, разбиравшие, впрочем, и гражданские дела. Мудерисы, духовные наставники, ведали и образованием народа. Настоятели дервишских текий — шейхи — обладали исключительным авторитетом в разборе несудебных тяжб.
Придя из Турции, ислам сохранил в Крыму свою суннитскую окраску — так, в частности, из крымского традиционного искусства надолго исчезли изображения живых существ, зато пышно расцвели растительный и геометрический орнаменты[52], мавританская архитектура. Вскоре появились и первые крымс[129]кие богословы, ученые, философы. В многочисленных медресе изучался не только Коран, но и арабский язык, риторика, логика, философия, арифметика, астрономия, законоведение — по сути это была высшая школа, тогда не уступавшая европейской, а в некоторых отношениях и превосходящая последнюю.
Татарские города. Кафа (Кефе) оставалась крупнейшим городом Крыма и в три последовавших столетия — ее еще долго именовали Кючук-Истанбул (малый Стамбул) или Ярым-Истанбул (Пол-Стамбула). В XV — XVII вв. здесь насчитывалось 6 тыс. домов и городских усадеб, число горожан колебалось от 75 до 100 тыс. Состав населения был весьма пестрым, татар здесь жило немного. И в XVII в., много столетий спустя после изгнания генуэзцев, в городе было столько христиан, что они могли содержать 12 греческих церквей, 32 армянские и одну католическую (Хартахай Ф., 1867, 173). Согласно документальным свидетельствам, здесь в XIII в. и позже кроме татар проживали валахи (румыны), поляки, грузины, мингрельцы, черкесы. Наконец, в Кафе находилась резиденция султанского наместника в Крыму, окруженного многочисленным турецким чиновничьим аппаратом и войском.
52
Показательно, что один и тот же тип растительного орнамента трех основных вариантов (вьющиеся спиралью побеги, переплетающиеся стебли с утолщениями и "плетенка") распространялся среди различных этнических и вероисповедных групп — он характерен для мечетей, армянских или греческих церквей, еврейских синагог, караимских кенасс, генуэзских башен Солдайи и Кафы. Это дает возможность классифицировать подобный стиль как "крымский" или же "крымско-сельджукский" (