В это время умер лянский Сяо-ван[404], и Сян-жу возвратился домой [в Чэнду]. Но [его] семья сильно нуждалась, и он не знал, как заработать на жизнь. Сян-жу издавна был в дружеских отношениях с Ван Цзи, лином [уезда] Линьцюн[405]. Цзи сказал [ему]: «Чжан-цин, вы долгое время были придворным, [потом] странствовали[406], но не преуспели, так переезжайте ко мне». Тогда Сян-жу направился [в Линьцюн] и поселился на государственном постоялом дворе[407] близ города. Лин Линьцюна, стараясь показать, как [он] почитает и уважает [Сян-жу], каждый день навещал его[408]. Поначалу Сян-жу придавал большое значение этим визитам, но потом стал сказываться больным и посылать слугу благодарить [Ван] Цзи [за визит, не принимая его]. Цзи [стал] ещё более почтительным. [92]
В Линьцюне жило много богатых людей; [так,] у Чжо Ван-суня было восемьсот слуг, у Чэн Чжэна [слуг] тоже было несколько сотен человек. Эти два богача встретились, и у них состоялся такой разговор: «У лина пребывает почётный гость, стоило бы подготовиться и пригласить его». Вместе [с ним] пригласили и лина. [Когда] лин приехал, [в доме] господина Чжо уже собралось более сотни гостей. В полдень послали Сыма Чжан-цину визитную карточку [с приглашением][409], но тот ответил, что не сможет приехать из-за плохого самочувствия. Лин Линьцюна не осмелился [без него] приступать к трапезе и лично отправился к Сян-жу. Сян-жу не мог [больше] уклоняться и был вынужден поехать. Как только [он] занял [своё место], [все приглашённые] приветствовали его поклоном.
Развеселившись от вина, лин Линьцюна вышел вперёд и подал [Сян-жу] цинь, сказав: «Я, недостойный, слышал, что вы, Чжан-цин, любите играть на цине. [Мне] хотелось бы, чтобы [вы] доставили себе удовольствие». Сян-жу стал вежливо отказываться, [но потом] ударил по струнам и исполнил несколько мелодий.
В это самое время [в доме] Чжо Ван-суня находилась [его] дочь [по имени] Вэнь-цзюнь, недавно овдовевшая. [Вэнь-цзюнь] любила музыку и, услышав Сян-жу, игравшего из глубокого уважения к лину, в одно мгновение воспылала [к гостю] любовью. [Ещё] когда Сян-жу прибыл в экипаже в Линьцюн в сопровождении всадников, [она отметила его] внушительный облик, [вид] спокойный и изящный, в высшей степени элегантный[410]. И вот на пиру [в доме] семейства Чжо [он] заиграл на цине, а Вэнь-цзюнь тайком, стоя за дверью и подглядывая за ним, возликовала и полюбила его, но опасалась, что её чувства не будут взаимными. Когда [пир] закончился, Сян-жу послал человека щедро одарить слуг Вэнь-цзюнь [и] сообщить о [своём] искреннем чувстве [к ней]. Вэнь-цзюнь [той же] ночью бежала к Сян-жу, и он, погоняя [лошадей], вместе с нею бежал в Чэнду.
[Но в его] доме были лишь [голые] стены. Чжо Ван-сунь, [узнав о бегстве дочери,] в гневе воскликнул: «Негодная девчонка! Я, [конечно,] не могу её убить, но ни гроша ей не дам!» Некоторые [пытались] поговорить с Ван-сунем [и смягчить его, но] Ван-сунь никого не слушал.
Вэнь-цзюнь со временем перестала испытывать радость и [как-то] сказала: «Чжан-цин, нам придётся ехать в Линьцюн. Займём [денег] у брата[411], и на какое-то время хватит. Зачем терпеть такие лишения?!» [93]
Сян-жу [с ней и] со всем, что у него было, приехал в Линьцюн. Продав свой экипаж и верховых лошадей, [он] купил винную лавку и поставил Вэнь-цзюнь [у жаровни] подогревать вино. Сам Сян-жу, надев короткие рабочие штаны, вместе с подёнщиками чистил [всевозможную] утварь на рынке.
Когда об этом узнал Чжо Ван-сунь, то от стыда не смел выйти за ворота [своего дома]. Брат [Вэнь-цзюнь] и старейшины [города] вновь стали увещевать Ван-суня: «У вас один сын и две дочери, чего-чего, а богатств вам хватает. Вэнь-цзюнь уже потеряла честь с Сыма Чжан-цином. Чжан-цин устал от скитаний[412], [и] хотя [он] беден, но талантлив, его надо поддержать или хотя бы отнестись [к нему] со снисхождением. К тому же [он был] гостем лина. Чего же вы так стыдитесь?» Чжо Ван-суню ничего не оставалось, как выделить Вэнь-цзюнь сто слуг, крупную сумму денег и отдать ей наряды и украшения, которые она носила, будучи замужем. Тогда Вэнь-цзюнь вместе с Сян-жу вернулись в Чэнду, купили дом, землю и стали жить в достатке.
404
Сяо-ван умер в 144 г.; после его смерти земли Лян были разделены между пятью его сыновьями, лишь один из которых сохранил титул лянского
406
И. Эрвуэ переводит так: «...занимали пост при дворе и были гостем князя» [Hervouet, 1972, с. 3], нам это кажется не вполне удачным. Без всякого сомнения, в речи Ван Цзи присутствует намёк на то, что, оставив службу, Сыма Сян-жу пришлось быть странствующим учёным.
407
Использованное в китайском тексте словосочетание
408
Комментаторы отмечают, что используемый термин
409
О ритуале обмена визитами между чиновниками в ханьское время и визитных карточках см. [Корольков, 2010].
410
Комментатор Вэй Чжао рекомендует понимать последний в этой фразе иероглиф
411
Здесь использовано выражение