Когда Гоу Цзянь испытывал мучения около Гуйцзи, он, вздыхая, вопрошал: «Что же, мне до конца своих дней оставаться здесь?». Чжун ему отвечал: «Так было и в прошлом. Чэн Тан был заключен в тюрьму Сятай, Вэнь-ван томился в Юли, цзиньский Чун Эр бежал к племенам ди, циский Сяо Бай бежал в Цзюй, но в конце концов все они стали ванами и гегемонами — ба. Если исходить из всего этого, то почему бы нашему несчастью не обратиться в счастье?»[16].
Как только уский правитель помиловал юэского вана, Гоу Цзянь вернулся в свое царство. Страдая душой и телом, он повесил над собой [мешок] с желчью, чтобы всегда — сидя и лежа — видеть его и помнить [о своем позоре]. Даже в еду и питье он добавлял желчь, твердя при этом: «Ты не забыл о своем позоре под Гуйцзи?».
Гоу Цзянь сам пахал землю, его жена ткала, в пищу они не употребляли мяса, в одежде не носили украшений. Гоу Цзянь порвал с прежними привычками, склонял голову перед мудрецами и достойными людьми, щедро принимал гостей, помогал бедным, оплакивал умерших, делил с байсинами их труды[17]. Однажды Гоу Цзянь задумал передать управление государственными делами Фань Ли, но тот возразил: «В военных делах Чжун сильнее меня. Вот в заботах о безопасности государства и близости к байсинам я сильнее Чжуна». Тогда дела управления государством были вручены сановнику Чжуну. В то же время послали Фань Ли и сановника Чжэ Цзи заложниками в У с [важной] миссией. Через два года У отпустило Фань Ли обратно.
Прошло семь лет после возвращения Гоу Цзяня из Гуйцзи. Он относился заботливо и ласково к воинам и байсинам, все они горели желанием отомстить царству У. Сановник Фэн Тун говорил так: «В царстве у нас народ бродяжничал и убегал, а сейчас страна вновь изобильна, снабжена всем, приведена в порядок и пользуется выгодами от этого. Все это должно вызывать у царства У страх. А когда существует страх, то жди беды. Кроме того, хищные птицы, нападая, обязательно прячутся. Ныне уские войска угрожают княжествам Ци и Цзинь, они в глубокой вражде с царствами Чу и Юэ. Слава об У идет по всей Поднебесной, по сути дела, оно вредит чжоускому дому. Добродетелей у них мало, а успехов много, поэтому они непременно погрязнут в кичливости. В интересах Юэ объединиться с княжествами Ци и Цзинь, сблизиться с царством Чу. Примкнув к Цзинь, мы будем искренни по отношению к У. Намерения царства У весьма обширны, оно наверняка вступит в войну. Тогда мы перехватим у них инициативу, и на У нападут три государства. Юэ, воспользовавшись его ослаблением, сможет его одолеть». На это Гоу Цзянь сказал: «Превосходно!»
Прошло два года (489 г.). Уский ван собрался напасть на [19] княжество Ци. Цзы Сюй, увещевая его, говорил: «Еще нельзя. Я слышал, что Гоу Цзянь ест простую пищу, делит с байсинами горе и радость. Пока этот человек не умрет, нашему царству следует ждать несчастий. Царство Юэ для нашего У — это внутренняя болезнь, а княжество Ци — это всего только расчет. Хотелось бы, чтобы Вы, правитель, оставили Ци и прежде всего занялись царством Юэ». Уский ван не послушал Цзы Сюя и тут же напал на Ци. Он нанес поражение цисцам при Айлине[18].
Он взял в плен циских сановников Гао и Го[19] и вернулся обратно и выразил недовольство Цзы Сюем, на что Цзы Сюй сказал ему: «Вану не стоит радоваться!». Ван разгневался, и тогда Цзы Сюй решил покончить с собой. Узнав об этом, ван его остановил. Юэский сановник Чжун сказал [Цзы Сюю]: «Я вижу, что уский ван в проведении своей политики слишком заносчив. Позвольте мне попросить у него взаймы риса для гаданий». И попросил. Уский ван намеревался дать [требуемый рис], но Цзы Сюй убеждал не давать. Ван все-таки дал [рис], и юэсцы втайне радовались этому[20]. Тогда Цзы Сюй сказал вану: «Вы, правитель, не слушаете моих увещеваний, [увидите], через три года юэсцы сравняют наше царство с землей!». Об этом узнал тайцзай Пи. Он и прежде многократно сталкивался с Цзы Сюем по вопросу о Юэ, а теперь стал клеветать на него, говоря: «У Юань с виду преданный человек, а по существу, ненавидит людей. Для него и отец, и старший брат ничего не значат[21]. Как же он может блюсти интересы вана? Когда раньше ван хотел пойти войной на княжество Ци, У Юань настойчиво выступал против этого. Когда же этот поход завершился успехом, он снова вызвал неудовольствие вана. Если ван не примет мер [против него], то Юань непременно приведет наше царство к смуте». Вступив в сговор с Фэн Туном, он оклеветал Цзы Сюя перед ваном. Сначала ван ничего не предпринял, а затем послал Цзы Сюя в Ци, но узнав, что тот поручил своего сына роду Бао[22], сильно разгневался и сказал. «У Юань на самом деле обманывал меня, он задумал мятеж!». И он послал людей поднести Цзы Сюю меч Чжулоу[23], чтобы он покончил с собою Цзы Сюй, засмеявшись, сказал: «Я, управляясь с делами, сделал твоего отца гегемоном[24], к тому же я и тебя поставил на царство. Ты сначала хотел отдать мне полцарства, но я не взял. Сейчас ты повернулся [в другую сторону], и, поверив клевете, казнишь меня. Увы! Увы! Нельзя правителю править в одиночку». После чего велел сказать посланцам вана: «Вырвите мои глаза и поместите их над восточными воротами уской столицы, чтобы они увидели, как в них вступят войска юэсцев!». С тех пор государственными делами в У стал заправлять Пи.
16
Указанные в тексте исторические прецеденты встречались в главах "Основных записей" ("Истзап", т. 1, гл. 3, 4) и в главах "Наследственных домов" ("Истзап", т. 5, гл. 32 и 39).
17
Образ Гоу Цзяня и его деяния были в Китае хрестоматийными и служили для выражения понятий отмщения, поддержания в себе чувства мести за испытанный позор поражения и готовности во имя этого переносить любые лишения. Существовали специальные лексические единицы:
19
Гао Чжао-цзы и Го Хуэй-цзы — сановники циского двора, участвовавшие в междоусобицах местного характера, связанных с преемником циского Цзин-гуна. Здесь сообщается об их пленении усцами. Однако, по изложению в гл. 32, Гао Чжао-цзы был убит ("Истзап", т. 5, с. 60). Налицо противоречие версий.
20
Просьба о жертвенном рисе была нехитрой уловкой, чтобы выяснить, доверяет ли правитель У юэсцам. Отказ в выдаче риса мог рассматриваться как недоверие.
21
Имеется в виду гибель отца Цзюя и его старшего брата У Шана, казненных еще в то время, когда У Цзюй служил чускому Пин-вану (см. ШЦ, т. 5, гл. 66).
22
Предвидя скорую гибель царства У, а с ним и своей семьи, У Цзюй пристроил своего сына в доме циского сановника Бао My (см. ШЦ, т. 5, гл. 66, с. 2179).
23
Название меча Чжулоу *** *** впервые упомянуто в подобной ситуации в