Я слышал, что мудрые правители совершают большие дела и от них не отступаются, поэтому о них пишут в летописях[876]. Проницательные мужи обретают славу и не роняют ее, поэтому о них знают последующие поколения. Так, наш покойный ван отомстил за свои обиды и смыл прошлый позор: он уничтожил могущественное княжество, способное выставить 10 тысяч боевых колесниц, заполучил огромные богатства, накопленные в течение восьми столетий, а когда он покинул своих подданных навсегда, его поучения, оставленные нам, не утратили своего значения. Чиновники, которые проводили его политику и вели все дела, совершенствовали законы и указы, были внимательными даже к детям от вторых жен, доходя в своих заботах до простолюдинов. Все это может быть примером для последующих поколений.
Я слышал также, что добрые начинания не обязательно заканчиваются успехом, а тот, кто хорошо начинает, не обязательно хорошо заканчивает. Так, в прошлом У Цзы-сюй[877] давал советы Хэ Люю, и уский ван дошел со своими войсками до Ина, [столицы Чу]; [но] Фу Ча не посчитал его советы правильными, велел [ему совершить самоубийство и приказал] зашить [труп] в бурдюк и бросить в реку. Уский ван не осознавал, что даваемые им ранее советы могли привести к успеху, поэтому, бросив труп У Цзы-сюя в воду, он не раскаивался. А сам Цзы-сюй не сумел понять, что два его правителя относятся к нему по-разному. Он не изменил своего поведения, и кончилось это тем, что его труп оказался в реке.
Моей высшей целью было, преодолевая любые трудности, совершать подвиги во имя прославления вана. Я больше всего [245] опасался, что бесчестные клеветники запятнают доброе имя покойного вана. Оказавшись неожиданно перед лицом столь серьезных обвинений, я никогда не посмел бы поступиться благом [вана] ради личной выгоды.
Я слышал, что благородные мужи древности, порвав дружбу с кем-то, никогда не порочили его имени, а преданные чиновники, покидая свое княжество, не стремились обелять себя. Хотя я и бесталанен, но не раз получал наставления от благородных мужей. Я опасаюсь, что вы прислушиваетесь к приближенным и не в состоянии правильно оценить действия человека, находящегося далеко от вас. Поэтому я и осмелился написать вам это письмо. Надеюсь, что вы остановите на нем свое внимание».
Тогда яньский ван вновь даровал Юэ Цзяню, сыну Юэ И, титул Чанго-цзюнь, а Юэ И стал наезжать в Янь. Он был назначен кэцином и Янь и Чжао. Умер Юэ И в Чжао[878].
Когда Юэ Цзянь прожил в Янь уже более 30 лет[879], яньскому вану пришелся по душе план его сяна Ли Фу о нападении на Чжао. Он стал спрашивать об этом Чанго-цзюня Юэ Цзяня. Юэ Цзянь сказал: «Чжао — это государство, могущее вести боевые действие со всех четырех сторон; его население обучено ратному делу, нападать на Чжао нельзя». Яньский ван не прислушался к нему и напал на Чжао. Чжаоский ван послал Лянь По[880] провести ответный удар; тот нанес сильное поражение яньским войскам во главе с Ли Фу под Хао. [Чжаосцы] захватили в плен Ли Фу и Юэ Чэна. Юэ Чэн был родичем Юэ Цзяня. Тогда Юэ Цзянь бежал в Чжао[881]. Вскоре чжаоские войска окружили яньскую столицу. Уступив часть своих земель, яньский ван сумел заключить мир с Чжао. Армия Чжао после этого сняла осаду столицы и ушла.
Яньский ван досадовал на то, что не послушался совета Юэ Цзяня. Поскольку Юэ Цзянь находился в Чжао, он отправил ему послание, в котором говорилось: «Во времена Чжоу [Синя] Ци-цзы не привлекался [на службу], но он неустанно увещевал правителя, надеясь на то, что ван рано или поздно его послушает. Шан Жун тоже не добился своих целей, был опозорен, но надеялся все же, что ему удастся изменить политику [Чжоу Синя]. Видя, что устремления народа не принимаются во внимание и [честным] людям грозят арест и тюремный застенок, эти два мужа отошли от дел и удалились от мира в изгнание[882]. Так, хотя Чжоу [Синь] позволял себе те же жестокости, что и [сяский] Цзе, оба эти мужа не утратили славы помощников преданных и мудрых. Почему? Потому что, живя в печали и испытывая разные несчастья, они оставались преданными до конца. Я же хотя и неумен, но не так [246] жесток, как Чжоу [Синь], и хотя народ в Янь пребывает в смуте, но не в такой степени, [как когда-то] в Инь. Когда в семье раздор, ему не будет конца, если о нем станет известно соседям. Я не знаю, который из этих двух примеров будет дня вас яснее».
876
В тексте употреблено слово
877
История У Цзы-сюя рассказана в гл. 66. Фу Ча был последним правителем У и был побежден юэским ваном Гоу Цзянем. История уского владения и трагическая судьба У Цзы-сюя нашли также свое отражение и в книге
878
Как указывал раннецзиньский комментатор Чжан Хуа, могила Юэ И находилась в нескольких
879
Лян Юй-шэн полагает, что Юэ Цзянь получил владение в Янь в начальном году правления яньского Хуэй-вана (278 г.); но тогда, как следует из дальнейшего изложения, до нападения яньцев на Чжао по плану Ли Фу в 251 г. и бегства Юэ Цзяня в Чжао прошло не «более 30», а лишь 26 лет [246, кн. 10, гл. 31, с. 16].
881
В чжао-яньской войне 251 г. неясной остается роль Юэ Чэна. Данная глава позволяет пересмотреть трактовку соответствующего фрагмента гл. 34 (Истзап, т. V, с. 90, 249, примеч. 28), которая ранее сложилась у нас под влиянием Такигавы [262, т. V, с. 2248] и Лян Юй-шэна [246, кн. 9, гл. 19, с. 10-11]. Складывается следующая непротиворечивая в рамках
882
Ци-цзы и Шан Жун — приближенные последнего иньского царя Чжоу Синя (о них см.: Истзап, т. I, гл. 3). История Ци-цзы подается яньским