Исторические записки. Т. VII. Жизнеописания

Правитель Чжао ответил [Су Циню]: «Я годами молод, лишь недавно встал у власти, и мне еще не приходилось слышать столь далеко идущих планов [сохранения] своих алтарей духов Земли и злаков. Вы стремитесь сохранить Поднебесную и обеспечить спокойствие чжухоу, и я с почтением доверяю вам дела нашего княжества»[392]. После чего чжаоский князь повелел предоставить [Су Циню] сотню нарядных колесниц, тысячу кусков золота, сотню кружков белой яшмы, тысячу кусков парчи, с тем чтобы привлечь чжухоу к союзу.

В это время чжоуский Сын Неба прислал циньскому Хуэй-вану жертвенное мясо из подносимого духам чжоуских Вэнь-вана и У-вана (334 г.)[393]. Циньский Хуэй-ван послал войска во главе с Си-шоу[394] напасть на Вэй. Циньцы взяли в плен вэйского военачальника Лун Цзя и захватили вэйский Дяоинь[395]. Циньцы намеревались двинуть армию дальше на восток. Су Цинь опасался, что циньские войска достигнут Чжао, и, разозленный [деятельностью] Чжан И[396], вынудил его бежать в Цинь.

В ту пору он поучал ханьского Сюань-вана[397]: «На севере Хань имеются укрепления в Гун и Чэнгао, на западе — крепости Иян и Шанбань, на востоке находятся Юань и Жан, протекает река Вэйшуй, на юге высятся горы Синшань[398]. Ханьские земли составляют квадрат со стороной в 900 с лишним ли, воинов-латников [в княжестве] несколько сотен тысяч; все искусные лучники и лучшие в Поднебесной стрелки из самострелов — выходцы из Хань. Ваше войско [вооружено] арбалетами и луками ци-цзы, шили и самыми дальнобойными из всех луков-цзюйлай, которые стреляют более чем на 600 шагов. Ханьские воины обучены стрелять из луков с колена, выпускать без передышки до сотни стрел; солдатам противника, находящимся далеко, они пробивают латы и ранят грудь, а тех, кто находится близко, поражают прямо в сердце. Мечи и алебарды ханьских воинов сделаны [на горе] Миншань, в Танци, в [горах] Моян, в Хэфу, Дэнши, Юаньфэне, [на горе] Лунъюань и в Тайэ[399]. Оружие, производимое в этих местах, отличается прочностью и остротой; на суше им можно убивать лошадей и быков, на воде — лебедей и диких гусей, а направленное на врага, оно рассекает его крепкие латы, железные панцири, кожаные нагрудники, щиты. А сколь храбры ханьские воины, облаченные в крепкие [102] латы, вооруженные тугими луками и острыми мечами. Без сомнения, каждый из них способен противостоять сотне врагов.

Разве можно при такой мощи Хань, при вашей, Великий ван, мудрости, обратиться на запад и со сложенными в приветствии руками служить царству Цинь! Что может быть большим позором для алтарей духов Земли и злаков [вашего] рода, большим посмешищем для Поднебесной? Поэтому я прошу Великого вана все это тщательно взвесить.

Если вы, Великий ван, решите служить Цинь, то циньцы [для начала] непременно потребуют отдать им Иян и Чэнгао. Если сейчас уступите их, то на следующий год от вас вновь потребуют отрезать земли. Отдав и их, вы не оставите [себе] земель для уступок, а откажетесь уступать — ваши прежние заслуги будут сведены на нет и вы окажетесь перед катастрофой: ведь ваши владения имеют предел, а циньские требования беспредельны. А обладая ограниченной территорией, идти наперекор неограниченным требованиям означает не что иное, как навлекать на себя злобу, и это непременно приведет к беде. Так вы без боя потеряете свои земли. Я слышал народную пословицу: "Лучше быть клювом петуха, чем задом коровы". Чем вы будете отличаться от коровьего зада, если ныне обратитесь на запад и со сложенными в приветствии руками признаете себя подданным циньского правителя? Если вы, располагая могучими ханьскими армиями, обладая мудростью, получите прозвище "коровий зад", мне, вашему слуге, будет стыдно за вас, Великий ван»[400].

Ханьский ван сразу изменился в лице, пришел в смятение, взмахнул руками и гневно посмотрел вокруг. Схватившись за меч, он со вздохом поднял лицо к небу и сказал: «Я хотя и не очень способен, но подчиняться Цинь все равно не стану. Сейчас вы, господин, передали мне наставления чжаоского вана, и я с почтением от имени алтаря духов Земли и злаков [моего дома] присоединяюсь к вашему союзу цзун».

392

Весь разговор Су Циня с чжаоским ваном помещен в Чжаньго цэ (глава Чжао цэ).

393

Как явствует из гл. 5 Ши цзи, это произошло в 334 г. при чжоуском Сянь-ване. Присылка чжухоу жертвенного мяса из того, которое подносилось духам основоположников чжоуской династии Вэнь-вана и У-вана, была выражением подобострастного отношения к правителю Цинь со стороны чжоуской власти.

394

В Чжуан-цзы (ЧЦЦЧ, т. III, гл. 7, с. 169) и в работах средневековых китайских комментаторов иероглифы сишоу (*** ***) (досл. «голова носорога») трактуются как звание, присваивавшееся в эпоху Чжоу наиболее отличившимся военачальникам. Однако специальный анализ показал, что Сына Цянь нигде не использует эти иероглифы в таком значении; он обозначал ими только прозвище уроженца вэйского Иньцзиня, военачальника и политического деятеля Гунсунь Яня, чья карьера, видимо, началась в Цинь, где в 333 г. ему пожаловали титул далянцзао (Истзап, т. II, с. 42; т. III, с. 274). Текст Ши цзи (главы 5, 40, 44, 69 и 70) позволяет утверждать, что Си-шоу в разное время служил Цинь, Вэй, Хань и снова Цинь, хотя в гл. 70 говорится, что таких княжеств было пять. В целом нашей трактовке соответствует и позиция Сыма Гуана (ЧЦЦЧ, т. I, гл 3, с. 99). В связи с изложенным следует признать неверным использование нами прозвища Си-шоу как термина сишоу при переводе гл. 44 (Истзап, т. VI, с. 88-89).

395

В гл. 5 Ши цзи взятие в плен Лун Цзя приписывается княжичу Ану, а не Си-шоу (Истзап, т. II, с. 42). Дяоинь располагался в Хэвае, на территории совр. уезда Фусянь пров. Шэньси.

396

О нем см. гл. 70.

397

Ханьский Сюань-ван правил в 332-312 гг. (см.: Истзап, т. VI).

398

Гун располагался юго-западнее Чэнгао (см. карту 3); местоположение Шанбани установить не удалось; Юань и Жан находились к югу от Ияна; горы Синшань находятся на юго-западе совр. уезда Синьчжэн пров. Хэнань. Если обратиться к картам 1 и 3, то бросится в глаза ошибочность некоторых локализаций Су Циня: Гун и Чэнгао вовсе не на севере, а в центре княжества, Жан и Юань не на востоке, а на юге, и вообще принадлежали Чу, а не Хань.

399

Гора Миншань (совр. название Шичэншань) находится в совр. уезде Синьян пров. Хэнань; Моян (Мошань) — горы в пров. Хэнань; местоположение Хэфу, Дэнши и Юаньфэн установить не удалось; Лунъюань — гора, где добывался металл для выделки мечей [288, с. 1629], находится на юге совр. уезда Лунцюань пров. Чжэцзян, однако едва ли такие далекие земли входили в состав княжества Хань; Тайэ, как сообщает Цы хай, — название не географического пункта, а знаменитого меча периода Чуньцю.

400

Вся тирада Су Циня, обращенная к ханьскому вану, полностью приведена в Чжаньго цэ (гл. Хань цэ) (ЧЦЦЧ, т. III, с. 69-70).