В это время владетельные князья, не сговариваясь, собрались в числе восьмисот у Мэнцзиня. Они единодушно сказали: “Чжоу[-синя] можно покарать!” У-ван сказал: “Вы не знаете воли Неба, еще нельзя”, после чего повернул войска и вернулся обратно [48]. Прождав два года, [У-ван] узнал, что безрассудство и жестокость проявились у Чжоу[-синя] еще больше и что [он] убил сына вана Би-ганя и заточил в тюрьму Ци-цзы. [Иньские] тайши Цы и шаоши Цзян, захватив с собой музыкальные инструменты, [употребляемые при жертвоприношениях], прибежали в Чжоу. Тогда У-ван объявил владетельным князьям: “[Дом] Инь совершил тягчайшие преступления, нельзя не покарать его полной мерой”. И, повинуясь [посмертной воле] Вэнь-вана [49], [он] возглавил триста боевых колесниц, три тысячи удальцов [50], сорок пять тысяч латников и выступил на восток в карательный поход против Чжоу[-синя] [51]. В день у-у двенадцатой луны на одиннадцатом году [правления У-вана] армия полностью [185] переправилась [через Хуанхэ] у Мэнцзиня, где собрались все владетельные князья. [Они] говорили: “[Мы будем] стараться изо всех сил, не допуская нерадивости!” [52]. У-ван составил “Великую клятву” и объявил ее народу: “Ныне иньский ван Чжоу внимает только словам своей наложницы, он сам порвал с Небом и разрушил три основы [53], отдалил от себя близких родичей: отца, мать и брата, отбросил музыку своих предков, сложил вместо нее непристойные мелодии и всякими безобразными звуками веселит и ублажает женщину. Поэтому ныне я, Фа, с почтением исполняю наказание, определенное Небом [Чжоу-синю]. Постарайтесь же, доблестные мужи, нельзя откладывать кару на второй или третий раз!”
В день цзя-цзы второй луны перед рассветом У-ван [выступил] и утром прибыл в Муе, в окрестностях [столицы] Шан, где принес клятву [54]. В левой руке У-ван держал желтую секиру [55], а правой рукой сжимал белый бунчук, чтобы давать команду. [Ван] сказал: “Далеко мы [зашли], люди западных земель!” — и продолжал: “О! Вы, высокие вожди, владеющие землями, начальники приказа просвещения, военного приказа и приказа общественных работ, чиновники, начальники стражи, тысячники и сотники [56], люди [царств] Юн, Шу, Цян, Моу, Вэй, Лу, Пэн и Пу [57], поднимите ваши копья, подравняйте ваши щиты, выставьте ваши пики, я [принесу сейчас] свою клятву”. [После чего] ван сказал: “У древних была поговорка ”Курица не вещает утра, но, если курица возвестила утро, значит, конец дому” [58]. Ныне иньский ван Чжоу внимает только словам женщины, самочинно прекратил жертвоприношения своим предкам, не уделяя этому никакого внимания. [Он] по неразумию забросил управление своими владениями, отдалил родичей: отца, мать, брата — и не прибегает [к их] помощи, зато почитает и возвышает преступников и беглецов из всех частей страны, доверяет им и [широко] использует их, дабы тиранить народ и обирать шанское государство. Ныне я, Фа, с почтением исполняю наказание, определенное [Чжоу-синю] Небом. В сегодняшнем бою, сделав не свыше шести-семи шагов, останавливайтесь и подравнивайтесь. Старайтесь, доблестные мужи! Сделав не более четырех-пяти-шести-семи [186] ударов [своим оружием], останавливайтесь и подравнивайтесь, будьте усердны, доблестные мужи! Держитесь воинственно [59], деритесь, как тигры, как медведи, как барсы, как драконы; в окрестностях столицы [60] не нападайте на тех, кто может перебежать к [нам], чтобы [заставить их] работать на [наших] западных землях. Будьте усердны, доблестные мужи мои! [Если] не будете стараться, то навлечете на себя смерть!” [Когда] клятва была принесена, собравшиеся войска владетельных князей в числе четырех тысяч колесниц построились в боевые порядки в Муе.
Император Чжоу[-синь], узнав о приближении У-вана, также выставил армию, насчитывающую семьсот тысяч человек, чтобы дать отпор У-вану [61]. У-ван послал Ши-шан-фу вместе с сотней воинов завязать с врагом бой [62] и быстро двинулся во главе главных сил на войска императора Чжоу[-синя] [63]. И хотя армия Чжоу-синя была многочисленной, но никто не хотел сражаться, все желали, чтобы У-ван скорее вступил [в столицу]. [Поэтому] войска Чжоу[-синя] повернули оружие и стали сражаться против него, открыв [путь] У-вану [64]. [Когда] У-ван [с войсками] стремительно подошел, иньская армия развалилась и взбунтовалась против Чжоу[-синя].
Чжоу[-синь] бежал, вернулся [в столицу], поднялся на террасу Лутай [б5], покрыл себя одеждами с драгоценной яшмой, бросился в огонь и погиб.
У-ван, держа в руках большой белый флаг, подал знак чжухоу, которые все низко склонились перед У-ваном. У-ван сделал в их сторону легкий поклон. Чжухоу, следуя за У-ваном, направились в [столицу] шанского государства [66]. Шанские байсины ожидали [их] в предместьях. Тогда У-ван послал чиновников объявить шанским байсинам [следующее]: “Верховное Небо ниспослало [вам] счастье!”. Шанцы дважды поклонились до земли, У-ван также ответил им низким поклоном [67].