Исторические записки. Том 2

Тогда император согласился на этот шаг. Вслед за этим он пожаловал всем тем среди народа Поднебесной, кто должен был наследовать своему отцу, по одному рангу знатности. Пожаловал военачальнику Бо Чжао титул Чжи-хоу.

В третьей луне (апрель — май 179 г.) управители и чиновники стали просить о возведении в сан императрицы. Вдовствующая императрица Бо сказала: “Все владетельные князья сейчас общей [с императором] фамилии, поэтому следует провозгласить императрицей мать наследника” [25]. Императрица происходила из рода Доу. По случаю возведения ее в сан императрицы император даровал некоторое количество полотна, шелка, риса и мяса живущим в Поднебесной вдовам и вдовцам, сиротам и одиноким, кто беден и испытывает затруднения [в жизни], а также всем старикам, которым более восьмидесяти лет, и сиротам, которым менее девяти лет.

Прибыв из Дай и вступив на престол, император сразу же распространил свои добродетели и милости на всю Поднебесную, успокоил и обласкал чжухоу и иноплеменников, и все стали жить мирно и счастливо. Затем он по достоинству оценил заслуженных чиновников, которые прибыли с ним из владения Дай. Император объявил [26]: “Когда высшие сановники истребили всех из рода Люй и призвали нас [к власти], Мы еще сомневались и приближенные все удерживали Нас [от поездки]. Только чжунвэй Сун Чан уговаривал Нас [поехать], и Мы благодаря этому смогли сохранить храм своих [230] предков и приносить в нем жертвы. [Сун] Чану уже пожалован паст командующего императорской гвардией, сейчас даруем ему титул Чжуанъу-хоу. Тех шестерых, которые сопровождали тогда Нас, назначаю на высшие должности цинов” [27].

Император далее объявил: “Шестидесяти восьми лехоу, которые следовали за императором Гао-ди в Шу и Ханьчжун, дополнительно жалую каждому по триста дворов; тем прежним чиновникам, которые получали довольствие в размере свыше двух тысяч даней зерна и которые следовали за императором Гао-ди, в их числе Цзуню — начальнику области Инчуань — и другим десяти жалую на кормление по шестьсот дворов; Шэньту Цзя — начальнику области Хуайян — и другим десяти жалую по пятьсот дворов, начальнику охраны внешних дворцовых ворот Дину и другим десяти жалую по четыреста дворов. Жалую Чжао Цзяню — дяде Хуайнань-вана титул Чжоуян-хоу, а Сы Цзюню — дяде Ци-вана титул Цинго-хоу” [28].

Осенью император пожаловал прежнему первому советнику во владении Чаншань Цай Цзяню титул Фань-хоу. Кто-то, уговаривая правого первого советника [Чжоу Бо], сказал: “Вы под корень уничтожили род Люй и призвали [на престол] Дай-вана. Ныне к тому же вы кичитесь этими заслугами и получаете высшие награды, вы занимаете высокие посты, но беда уже подбирается к вам вплотную”. Тогда правый первый советник Бо, сославшись на болезнь, ушел в отставку. Левый первый советник [Чэнь] Пин стал единственным первым советником [29].

На втором году правления, в десятой луне (ноябрь — декабрь 179 г.) умер первый советник [Чэнь] Пин и цзянского хоу [Чжоу] Бо вновь назначили первым советником. Император объявил: “Мы слышали, что в древности чжухоу создали более тысячи владений [30], и каждый из них оберегал свои земли, в установленное время представляя ко двору дары. Таким образом, народ не изнемогал от тяжелого труда, высшие и низшие жили в согласии и радости и никто не нарушал добродетели. Ныне же лехоу в большинстве живут в Чанъани, их наделы далеко [от столицы], чиновники и [231] солдаты несут бремя расходов по перевозкам собираемого, а лехоу в то же время не имеют возможности наставлять и учить свой народ. Приказываю всем лехоу отправиться в свои владения, тем же, кто служит чиновниками [при дворе] или задерживается здесь по нашему повелению, надлежит послать своих наследников”.

В последний день одиннадцатой луны (2 января 178 г.) произошло затмение солнца. В середине двенадцатой луны, [в полнолуние] (17 января) было также затмение солнца [31]. Император объявил: “Мы слышали, что когда Небо породило народ, оно поставило над ним повелителя, чтобы он воспитывал народ и управлял им. Если правитель лишен добродетелей, а его правление неуравновешено, то Небо указывает на это, посылая бедствия, чтобы предостеречь от плохого управления. Так, в последний день одиннадцатой луны случилось затмение солнца, порицание [32] [Нам] было видно на небе. Разве может быть большей беда? Мы обрели право оберегать храм предков, и нам со столь малыми достоинствами поручено стоять над народом, над правителями и ванами, поэтому порядок или беспорядок в Поднебесной зависит только от нас одних и от двух-трех держащих бразды правления [сановников], которые подобны нашим рукам и ногам. Мы оказались не в состоянии привести в порядок и воспитать всех живущих внизу, [на земле], а наверху нанесли вред сиянию трех светил [33]. Сколь велико наше несовершенство! Когда до вас дойдет этот приказ, подумайте все о наших ошибках и упущениях. О том, в чем Наши знания, представления и мысли недостаточны, просим доложить Нам. Выдвиньте таких людей, которые мудры, честны и прямодушны, которые смогут говорить правду и всеми силами предостерегать нас, чтобы Мы исправляли наши недостатки. Тогда каждому Мы прикажем занять свою должность и заняться сокращением повинностей и расходов, что послужит на благо народа. Коль скоро Мы не в состоянии распространить наши добродетели на далекие расстояния, Мы с беспокойством думаем, что иноплеменники могут сотворить зло, и поэтому приготовления и меры предосторожности наши не прекращаем. Хотя ныне [232] Мы никак не можем убрать военные поселения и гарнизоны на границах, но к чему готовить [новые] войска и увеличивать дворцовую стражу? Мы распускаем солдат командующего императорской гвардией, а главному конюшему повелеваем проверить лошадей, оставив только необходимых, остальных же всех передать почтовым станциям” [34].

25

Мать Ци, сына Лю Хэна, объявленного наследником, была наложницей. Ее возведение в сан императрицы определялось, во-первых, тем, что она мать будущего императора, а во-вторых, как объясняют Гу-Янь-у, Хэ Чжо и другие комментаторы, владетельные князья почти все принадлежали к роду Лю и их дочери не могли стать женами императора, ибо еще соблюдалась определенная экзогамия — браки внутри одного рода или фамилии запрещались (ХЧКЧ, II, 752–753). Такие реликты экзогамных норм встречаются и в других восточных классовых обществах.

26

Эти и последующие речи и высказывания Вэнь-ди предваряются в “Исторических записках” одним и тем же словом юэ ***, которое может быть истолковано и как передача прямой речи (“сказал”) и как цитата из эдикта (“объявил, заявил”, — см. прим. 18). В Хань шу все эти тексты представлены как отрывки императорских эдиктов: чжао юэ ***. Коль скоро и Сыма Цянь и Бань Гу несомненно пользовались материалами архива ханьского двора и в значительной мере на них могли строить описания царствований первых императоров, мы рассматриваем заявления Вэнь-ди как отрывки эдиктов, в которых излагались основы его политики, и поэтому юэ передаем словом “объявил”.

27

В тексте главы говорится, что эти шесть человек поднимаются до уровня “девяти цинов” — чжи цзю цин ***,т. е. до уровня высших должностных лиц. В числе так называемых девяти цинов в империи Цинь и в начале Хань (по одному из вариантов) входили: фэнчан — глава обрядового приказа; ланчжунлин — начальник внутренней дворцовой стражи; вэйвэй — начальник охраны внешних дворцовых ворот; тайпу — главный конюший; тинвэй — глава судебного приказа; дянькэ — глава посольского приказа; цзунчжэн — глава княжеского приказа; чжису нэйши — глава ведомства зерна и финансов; шаофу — начальник ведомства императорского двора. Танский Чжан Шоу-цзе приводит для всего периода династии Хань список цинов, который несколько отличается от данного: в нем ланчжунлин именуется гуанлу, добавлены должности дахунлу — глава посольского приказа; дасынун — глава земледельческого приказа и исключены чжису нэйши и дянькэ. При Вэнь-ди состав цинов мог быть переходным от системы Цинь к Хань. Разумеется, шесть человек не могли занимать девять постов, поэтому выражение цзю цин следует понимать, как обобщенное понятие “все цины”.

28

Шаванн заметил, что Вэнь-ди, пожаловав ранее титул своему дяде по матери Бо Чжао, во избежание зависти и недовольства остальных родственников даровал титулы дяде своего брата Хуайнань-вана и дяде Ци-вана. Оба они были родичами по материнской линии (МИС, 2, 460). Титул Сы Цзюня в разных главах Ши цзи и Хань шу встречается в нескольких вариантах: Цинго-хоу, Цинду-хоу, Цзинъу-хоу, Цзинсяо-хоу, Янь-хоу. Поскольку в пожалованных землях существовал населенный пункт, именуемый Цинго, Ян Шу-да считает остальные вариации ошибочными (Ян Шу-да, Хань шу куй-гуань, стр. 30).

29

История с отставкой Чжоу Бо рассказана и в его биографии (ШЦ, IV, 2072). В совете неизвестного, как отметил Уотсон, отражена убежденность древних китайцев в том, что изобилие удач обязательно рано или поздно приводит к их противоположности — к беде.

30

В тексте после числительного цянь юй — “тысяча с лишним” сохранилось слово суй *** — год, буквально следовало перевести “создали владения на тысячу с лишним лет” (так, например, у Шаванна). Но это явная несуразица. Известно, что владения и племенные образования начала Чжоу, которых действительно насчитывалось множество, довольно быстро исчезли, завоеванные более крупными царствами и княжествами, и уже в период Чуньцю их число сократилось до нескольких десятков. Ван Нянь-сунь и другие комментаторы считают, что речь идет о числе царств и владений начала Чжоу, а не о длительности их существования. В согласии с этим мы исключили слово “год” из перевода как случайную интерполяцию (в Хань шу знака суй вообще нет).

31

Дабс констатирует, что, по данным астрономов, 2 января 178 г. до н. э., действительно, произошло частичное затмение солнца, наблюдавшееся и в районе Чанъани (в каталоге Опползера затмение значится под № 2447). В 27 гл. Хань шу оно локализуется в созвездии Унюй (ЭШУШ, I, 418), т. е. в созвездии Водолея. Однако в Хань шу в отличие от 10 гл. нет упоминания о втором затмении солнца — через две недели, 17 января. Этого затмения в период полнолуния не должно было быть. Видимо, вторая запись в Ши цзи ошибочна (это отмечали Сюй Гуан, Лян Юй-шэн, Накаи Сэкитоку и др.). Дабс упоминает о происшедшем в это время лунном затмении (у Опползера означенного под № 1580 и отнесенного к 16 января). Известно, что в анналах лунные затмения не фиксировались.

Следовательно, данную запись можно либо совсем исключить как явно лишнюю и не корреспондирующую с остальными, либо считать, что в порядке исключения отмечено лунное затмение, и тогда иероглиф жи *** — “солнце” следует заменить в тексте на юэ *** — “луна”.

32

Перед словом цзянь — “видеть” стоит ши ***, которое в согласии с мнением Янь Ши-гу мы приравниваем к цзэ *** — “упрекать, порицать”.

33

Сань гуан *** — имеется в виду свет солнца, луны и звезд, т. е. всех опекающих мир и стоящих над человеком великих источников света и, значит, жизни.

34

Эдикт Вэнь-ди — интересный образец раннеханьской пропаганды конфуцианских догм, заимствованных из Лунь-юй, Ли цзи и других сочинений. Император многократно кается в своих слабостях, просит советов, обещает уменьшить тяготы народа, даже приказывает распустить императорскую гвардию. История Хань доказывает, что эти декларации были далеки от действительности. Советники Вэнь-ди, по всей вероятности, пытались утвердить в Хань конфуцианские нормы, но, не будучи в силах понять потребности растущей империи, слепо копировали чжоуские идеи и порядки. Лишь при У-ди вырабатываются основы синтезированной формы ханьского конфуцианства.