В Новом Завете много раз повторено, что в его основе лежит исторически достоверный материал[89]. Павел напоминает, что без исторического Евангелия вера совершенно лишена основания, становится тщетной и беспочвенной (1Кор.15:1-20). Дело в том, что без исторических знаний об Иисусе в христианстве нет первоначального импульса, достаточного для того, чтобы породить веру в неизвестного человека.
Само по себе это замечание служит, вероятно, самым значимым возражением против идей Бультмана. Джон
Макуарри, хотя во многом и поддерживает Бультмана, в этом вопросе с ним не согласен:
«Весьма сомнительно, чтобы христианская вера могла возникнуть на основании того исторического Иисуса, которого представляет Бультман: такой Иисус – лишь немногим более, чем учитель практической философии (несколько напоминающей экзистенциализм), Он лишен сверхъестественных качеств, о которых говорят Евангелия»[90].
Многие последователи Бультмана соглашались с этим критическим замечанием, признавая, что должно было существовать адекватное историческое знание об Иисусе. В главе 1 уже упоминалось, что активнее всего в этом направлении работали приверженцы «нового поиска исторического Иисуса» – такие как Эрнст Кеземан, Гюнтер Борнкам и Джеймс Робинсон[91]. Эти авторы, хотя и не подчеркивали важность исторических фактов как основы веры, соглашались, что без такой информации нарушается целостность и апостольской керигмы (суть учения), и современного понимания Иисуса[92].
Хотя Бультман никогда не поддерживал поиск исторического Иисуса, на него, видимо, оказали влияние подобные возражения, и впоследствии он признавал все больше исторических фактов об Иисусе. Христианская проповедь утверждала, что у нее есть историческое основание. Если какое-либо исследование выявит, что такое основание действительно существует, то роль этих фактов много важнее той, что отводил им Бультман.
Вторая серьезная проблема работ Бультмана (применительно к данному исследованию) заключалась в том, что он отрицал историчность Воскресения Иисуса, не обращаясь к каким-либо историческим исследованиям. Он отверг это событие априорно, даже не изучая свидетельства. Приведем еще одну цитату из Макуарри – выдающегося комментатора трудов Бультмана; этот аспект Макуарри подверг резкой критике:
«Здесь нам придется не согласиться с Бультманом, который, похоже, совершенно безосновательно отрицает возможность понимания воскресения как объектив-но-исторического события... Ошибочность подобной аргументации очевидна. Единственный способ определить, произошло ли то или иное событие, заключается не в общем допущении о невозможности такого события, а в изучении имеющихся исторических свидетельств; именно н.э.ом основании делается вывод»[93].
Проблема в том, что Бультман отверг историчность Воскресения, не руководствуясь фактическими наблюдениями. Макуарри снова отмечает:
«Но Бультман не потрудился изучить свидетельства в пользу того, что воскресение было объективным историческим событием. Он предположил, что это миф».
Это возражение – решающее, так как вполне возможно, что исторических фактов, подтверждающих Воскресение, достаточно, но Бультман просто пренебрег тем, что могло бы послужить прочным основанием христианской веры. Примечательно, что методология критики форм, которую он популяризовал, даже превращается в аргумент в пользу достоверности чудес, что будет показано ниже.
Третья проблема методологии Бультмана состоит в том, что даже современные историки возражают против критики форм и редакций, которую он популяризовал как правильный подход к изучению Нового Завета. Использование Бультманом этих методов привело, как уже упоминалось, к минимальным историческим результатам, в то время как специалисты по древней истории, применяя обычные способы исследования, выявили в Новом Завете адекватное историческое основание. А. Н. Шер-вин-Уайт, оксфордский специалист по древней истории, направил такое обвинение в адрес критиков форм:
«Итак, удивительная ситуация: в то время как уверенность греко-римских историков возрастает, изучение евангельских повествований в двадцатом веке, опирающееся на такой же многообещающий материал, проявилось в таком мрачном направлении, как критика форм... Считается, что исторический Христос непознаваем и историю его служения невозможно записать. Довольно странно».
89
Некоторые примеры: Лк.1:1-4; Ин.1:14, 20:30-31; Деян.2:22-38, 17:30-31; Евр.2:3-4, 2Пет.1:16-18, 1Ин.1:1-3.
90
John Macquarrie, An Existentialist Theology: A Comparison of Heidegger and Bultmann (New York: Harper and Row, 1965), p. 23.