С большой философской «эрудицией» развил и «обосновал» идею дополнения Маркса Кантом Форлендер, недавно умерший, но до последнего времени считающийся присяжным и официальным философом социал-демократии. Он на протяжении всей своей книги «Кант и Маркс» развивает мысль, что марксизму недостаёт этического обоснования социализма, что как раз это обоснование дано и развито Кантом. Социально-политический смысл этого этицизма видного социал-демократа совершенно ясен. Он состоит в том, чтоб заменить научную теорию социализма, основанную на изучении законов развития капитализма и его тенденций и научно определившую в лице пролетариата реальную силу для построения социализма, — буржуазной теорией этического социализма.
Смысл этой концепции в том, чтобы отвлечь рабочие массы от реальной борьбы за диктатуру пролетариата, за строительство социалистического общества, чтобы ослабить революционную энергию пролетариата, дезориентировать его туманными, мелкобуржуазными мечтаниями о вечной надклассовой «социалистической» справедливости, морали и т. д. Заменить революционную борьбу моральным самоусовершенствованием, оставить в неприкосновенности буржуазный строй с его эксплоатацией и угнетением — вот действительный смысл ревизионистской теории этического обоснования марксизма.
Из современных философствующих социал-фашистов к числу наиболее последовательных кантианцев принадлежит М. Адлер. Ограничив марксизм учением об обществе, Адлер считает, что Маркс в своей теории пользуется кантовским учением о формах сознания. Эту кантовскую теорию о чистых и неподвижных формах мышления «учёный» социал-демократ считает вечной, незыблемой, единственно-научной философией. Теорию чистого разума и его априорных форм, о которой сам творец её — Кант — сказал, что в ней он ограничил разум для того, чтобы дать место вере, — «левый» социал-фашист считает возможным объединить с материалистическим пониманием истории. Эта позиция Адлера обнаруживает всю беспросветную путаницу, всю теоретическую продажность виднейших теоретиков современной социал-демократии.
Здесь отчётливо проявились:
1) стремление превратить революционное материалистическое понимание истории в идеалистическую теорию, не отражающую действительного хода истории, а характеризующую лишь состояние нашего сознания;
2) желание материалистическую теорию общества, дающую пролетариату научную ориентировку в его борьбе за новый строй, превратить в учение о застывших формах исторического сознания, таких же бессодержательных, как и кантовские формы чистого разума, способных лишь дезориентировать пролетариат, толкнуть его на путь мистических религиозных исканий.
Так экономическая организация общества для Адлера есть только историческое выражение социальных свойств сознания, а классовая борьба в обществе лишь «выражение формальной закономерности „воли“», которая стремится к непротиворечивому единству! Чтобы показать, что Адлер сам из своей философии делает самые реакционные выводы, приведём его следующие слова: «Бог и бессмертие — не что иное, как практические знания, то есть необходимые направляющие линии нашей волящей природы, без которых мы должны находить жизнь непереносимой».
Таким образом Адлер в своей идеалистической философии не только теряет объективную почву борьбы против религии, не только объективно льёт воду на мельницу фидеизма и мракобесия, но и сознательно является защитником религии. Идеализм «есть ослабленный, утончённый фидеизм», — учил Ленин. Идеализм современной социал-демократии непосредственно смыкается с религией, с этим самым гнусным, самым реакционным явлением общественной жизни, одним из самых могучих средств господства эксплоататорских классов. Отношение социал-демократии к религии ещё с большей резкостью подчёркивает всю глубину падения с.-д. вождей, всю глубину их идейного разложения.