В то же время социал-фашисты использовывают кризис ещё и для того, чтобы идеологически обрабатывать широкие массы рабочих и крестьян против СССР. «Каждый новый завод, каждая новая дымящаяся труба на территории СССР умножают безработицу»‚ — писали и говорили социал-фашисты.
«Вся контрреволюционная, антирабочая политика международной социал-демократии находит своё завершение в подготовке блокады и военной интервенции против первого в мире пролетарского государства»[491]. Процесс «союзного бюро» русских меньшевиков (социал-демократов) вскрыл всю гнусную двурушническую контрреволюционную роль социал-демократии. Процесс выяснил, что наряду с поворотом мировой буржуазии к военной интервенционистской политике против СССР проделали поворот в сторону интервенции и партии II Интернационала, сознающие, что победа социализма в СССР окончательно подорвёт их влияние в рабочих массах капиталистических стран. На этом деле разоблачили себя не только открытые социал-фашисты типа Зеверинга, Гржезинского, но и Каутский и так называемые «левые» во главе с Отто Бауэром. Зеверинг, Гржезинский, Ренодель, Вандервельде и Каутский открыто требуют военной интервенции против Советского союза, требуют свержения диктатуры пролетариата и восстановления капитализма. Зеверинг и Каутский считают также, что мировой кризис вызван наличием большевизма, т. е. наличием Союза ССР, и видят единственный выход из кризиса в свержении диктатуры пролетариата. «К сожалению, — пишет Каутский, — пока господствует большевизм, ёмкость русского рынка должна будет оставаться совершенно ничтожной. Победа демократии (т. е. капитализма. — Авт.) в России не только откроет мировой промышленности русский рынок, но она будет в чрезвычайной степени способствовать быстрому расширению этого рынка». Тут же Каутский обращается к рабочим, доказывая им выгодность свержения диктатуры пролетариата и восстановления капитала в СССР. «Последствия такого переворота уменьшат нищету, безработицу в Европе и в Америке». Для того, чтобы свергнуть диктатуру пролетариата, Каутский готов не только сотрудничать с немецкими фашистами и белогвардейцами, но он призывает кулаков и вредителей к выступлению против советской власти: «Каждое восстание против советской власти и против диктатуры пролетариата есть прогрессивный шаг», — восклицает Каутский.
Небезынтересно проследить отношение австро-марксистов и «левых» социал-демократов к СССР. Сначала они не верили в победу пролетариата и старались отговориться от неё. «Всё равно, — заявил Бауэр в 1917 г., — если даже русская революция преодолеет все опасности, то её результатом не может быть что-либо иное, как буржуазная демократия».
В дальнейшем австро-марксисты также взяли курс на интервенцию. Они наряду с правыми социал-фашистами повели идеологическую подготовку среди рабочих масс против СССР. В 1925 г. Отто Бауэр выдвигает такую формулу борьбы против СССР: «Мы должны бороться против большевизма, — заключает он, — так как его внешняя политика направлена в конечном счёте на войну».
Сейчас «левые» вынуждены на словах сделать для одурачивания рабочих известный поворот в своих выступлениях против СССР. Они стали признавать успехи пятилетки, стали поговаривать о социалистическом строительстве в СССР, и это тем чаще, чем шире и глубже происходило революционизирование широких масс, шире и глубже начался процесс брожения внутри самой социал-демократии. Но, признавая успехи социалистического строительства в печати и на собраниях, они говорят о «нищенском и голодном положении» русского пролетариата, о тех громадных жертвах, которые приносит русский пролетариат. Для Западной Европы, доказывали они, нужен иной путь развития, нужно укрепление капитализма.