— Можно ещё кое-что, Арараги-кун?
— Что?
— Почему ты пытаешься спасти того, кто хочет убить тебя? Эта девочка, хоть и бессознательно, хоть и в подоплёке своего желания, но ненавидит тебя. Она видит в тебе соперника в любви, Арараги-кун.
Его обычного шутливого, противного тона...
Словно и не бывало.
— Да и вообще, зачем ты с ней заговорил, узнав её в дождевике? Любой бы без всяких разговоров прогнал девочку и поспешил бы ко мне.
— Все в своей жизни ненавидят кого-то. Я, конечно, не позволю ей убить себя, но Камбару делает это всё из-за Сендзёгахары...
У странностей всегда есть подходящая причина.
И если это и есть причина...
— Я могу простить её.
Если, как сказал Ошино, моя первая догадка верна, то ситуация не изменится. Всё лишь вернётся к началу, ни обезьянья лапа, ни Ненастный дьявол тут совершенно не при чём. Никогда бы не подумал, что стану чьим-то соперником в любви, но тем не менее.
Расчёт исподтишка.
Коварное малодушие.
Может, я и добрый и хороший, но мне не стать таким же кристально чистым и проникновенным человеком, как Ханэкава.
Ханэкава Цубаса.
Девушка с поражающими воображение перьями.
Лишь ей можно искренне и чисто завидовать.
Правда приревновать.
— Ясно. Ну, раз ты сам так решил, то ладно. Я умываю руки, это не моё дело. Тогда помоги девочке, Арараги-кун. Кое-что ещё для тебя: когда войдёшь, ты уже не сможешь выйти, пока всё не кончится. Дверь изнутри нельзя открыть. Заранее прими, что сбежать у тебя уже не будет возможности. Тебе не нужно напоминать ситуацию на весенних каникулах, когда у тебя уже не было другого выхода, ты готов?.. И конечно же, если что-нибудь случится, мы с Шинобу-тян не придём тебя спасать. Не забывай, я не стойкий пацифист и уклоняюсь от гуманизма при первой же возможности. Только я увижу, как ты вошёл, я пойду спать на четвёртый этаж, и мне дела не будет до того, что тут творится. Когда пойдёте домой, не нужно заходить попрощаться. Думаю, к тому времени Шинобу-тян тоже будет спать, так что просто возвращайтесь по домам.
— Спасибо за заботу.
— Не за что.
Ошино отлип от стены и открыл дверь.
Я без колебаний вошёл.
Он тут же закрыл за мной.
Теперь уже не выйти.
Дальний класс на втором этаже. Структура, в принципе, такая же, как и на четвёртом этаже, только это единственный класс в этой школе, в котором вместо окон не зияют дыры. Тем не менее это не значит, что окна тут не выбиты. Просто здесь к оконным рамам, словно против ураганов, прибита плотным слоем куча толстых досок. Даже непонятно, зачем здесь столько. Когда дверь закрылась, в комнату не проходило ни лучика света, сейчас уже полночь, но не видно даже света звёзд.
Черным-черно.
Но видеть могу.
Я дал Шинобу выпить своей крови, потому темнота мне больше не помеха. На самом деле в темноте даже лучше видно. Я медленно огляделся.
И сразу же заметил.
Фигуру, стоящую в не таком уж просторном классе...
Фигуру в дождевике.
— Привет… — позвал я, но ответа не последовало.
Похоже, она уже в трансе.
Тело Камбару Суруги, но левая рука и дух Ненастного дьявола... Кстати, за этим дождевиком Камбару сбегала в ближайший супермаркет, пока Шинобу пила мою кровь. Не сказать, что дождевик так уж нужен, по крайней мере это опциональный предмет, в котором нет строгой необходимости, однако он создаст привычную атмосферу, настроит на состояние церемонии.
Из класса убраны столы и стулья, чтобы не мешались. Сейчас в комнате лишь я и Камбару. Лишь левая рука Ненастного дьявола и вампироподобный нечеловек.
Оба в половинчатом состоянии, всё честно.
Хотя, нет, ничего честного.
Я должен быть сильнее беса.
Как и прошлой ночью, под капюшоном словно вход в пещеру, ни выражения лица, ни само лицо не разглядеть...
— …
Классический метод борьбы не только с Ненастным дьяволом и обезьяньей лапой, но со всеми странностями, исполняющими желания, — загадать желание, которое эта странность выполнить не в состоянии.
Завышенное желание.
Или противоречивое желание.
Совершенно невозможное желание.
Желание, застрявшее в дилемме противоречий.
Ошино сравнил это с черпаком, скребущем по дну. Так можно победить странность, так можно её предвосхитить.
Но Камбару уже загадала своё желание — быть рядом с Сендзёгахарой. И из-за этих чувств бессознательно загадала убить ненавистную помеху — Арараги Коёми. Ненастный дьявол попытался ответить на это желание.
Желание нельзя отменить.
Однажды она уже его пыталась исполнить.
Тогда нужно попробовать вывернуть причину.