Значит, Хачикудзи и похвалить может...
— Ну, на велосипеде только.
— Вот как? Ну раз туринг, то ничего кроме велосипеда не подходит. Ужасно печалит. Арараги-сан, а прав у тебя нет?
— К сожалению, по школьным правилам нам нельзя получать права. Но, как ни крути, а велик это довольно опасно, по мне лучше машина.
— Вот как? Но тогда это будет уже форинг.
— …
Ух, занятная ошибочка с турингом... Поправить или оставить так, что добрее?.. Я не в силах решить.
Сендзёгахара, кстати, никак не отреагировала и спокойно продолжала идти.
Даже не пытается присоединиться к разговору.
Наверное, такие низкоинтеллектуальные разговоры не для её ушей.
Хотя.
Я впервые увидел беззаботную улыбку на лице Хачикудзи Маёй, причём довольно обаятельную. Чистая улыбка, словно от самого сердца. Это такая улыбка, о которой обычно говорят «подобна распустившемуся подсолнуху», и которую большинство людей теряют с возрастом.
— Уф... Так, значит.
Ещё немного и было бы довольно опасно. Будь я лоликонщиком тут же бы влюбился. Хвала богам, я не лоликонщик...
— Ну и запутанные здесь дороги. Что вообще за структура? Ты как одна-то здесь собиралась идти?
— Мне не впервой.
— Ясно. Чего ж тогда потерялась?
— Это было давно... — как-то пристыженно проговорила Хачикудзи.
Хм... Но, наверное, так и есть. То, что ты думаешь, что можешь, и что можешь на самом деле — разные вещи. Когда думаешь, лишь думаешь. Это одинаково для млашеклассника и старшеклассника, для всех возрастов без исключения.
— Слушай, Арарараги-сан...
— «Ра» не многовато?!
— Извини. Оговорилась.
— Не надо делать таких жестоких оговорок...
— Это нормально. Любой может заговориться. Или ты с самого рождения никогда не оговаривался, а, Арараги-сан?
— Подтвердить не могу, но я, хотя бы, не оговаривался в чужих именах.
— Тогда повтори «басу гасу бакухацу» три раза.
— Это вообще не имя.
— Нет, имя. Я знаю троих с таким. Думаю, оно очень даже популярное.
Сама уверенность.
Детская ложь такая очевидная.
Просто поражает.
— «Басу гасу бакухацу», «басу гасу бакухацу», «басу гасу бакухацу», — выговорил я.
— Какое животное ест сны? — тут же спросила Хачикудзи.
Неожиданно началась «вопрос за десять раз26».
— Баку27?..
— Хе-хе. Ошибся, — с торжествующим видом провозгласила Хачикудзи. — Животное, которое ест сны. Это...
Её губы изогнулись в дерзкой ухмылке.
— ...Человек.
— Не умничай тут! — вскрикнул я громче необходимого, как-то бессознательно мне это показалось действительно умным.
Ладно.
Довольно тихий район, надо сказать.
По пути мы не встретили ни одного человека. Должно быть, тут все, кому надо уйти, уходят утром, а кому не надо — целый день сидят по домам. Ну, на самом деле там, где я живу, всё также, единственное исключение: здесь просто куча огроменных особняков. Наверное, здесь живут только всякие богачи. Вроде бы, отец Сендзёгахары был крупной шишкой в одной иностранной кампании. Так что можно представить какие люди здесь живут.
Иностранная кампания, значит...
Не очень-то подходит нашему захолустью.
— Эй, Арараги-кун, — наконец подала голос Сендзёгахара. — Не повторишь ещё раз адрес?
— М-м? Ну ладно. Это хоть здесь?
— Смотря, как посмотреть, — запутанно выразилась Сендзёгахара.
Так ничего и не поняв, я ещё раз прочёл адрес.
Сендзёгахара кивнула.
— Кажется, мы уже прошли это место.
— Э? Серьёзно?
— Похоже на то, — невозмутимым тоном ответила Сендзёгахара. — Можешь винить меня, если хочешь.
— Ну, тут такой уж вины нет.
Чего это она такая серьёзная...
Вечно не знает, когда остановиться со своей честностью.
— Хорошо.
С безразличным видом, не выказав нетерпения, Сендзёгахара развернулась в прямо противоположную сторону. Чтобы избежать Сендзёгахары, Хачикудзи в точности повторила её движения, и я оказался посерёдке.
— Почему ты боишься Сендзёгахары? Она же тебе ничего не сделала. Вообще, с первого взгляда это, может, и непонятно, но так-то она тебя ведёт, а не я.
Я просто иду за ней.
Можно сказать, я тут, по сути, и не нужен.
Если она и бессознательно невзлюбила Сендзёгахару, должны же быть какие-то границы. Сендзёгахара тоже не железная, если её будут так демонстративно избегать, это её ранит. Ну, даже исключая мои опасения за Сендзёгахару, отношение Хачикудзи к ней правильным не назовёшь.
— Даже не знаю, как сказать... — вдруг смущённо растерялась Хачикудзи.
А затем продолжила, понизив голос:
— Но, Арараги-сан, разве ты не чувствуешь?
— Что?
— Безумную злобу, исходящую от неё...
26
Игра, в которой игрок сначала много раз повторяет какое-нибудь слово (вроде, красный), а после ему задают простой вопрос (вроде, на какой цвет переходить дорогу), зачастую игрок по инерции ошибается.