Сендзёгахара, показывая, что тема закрыта, заговорила о другом, будто это только что пришло ей в голову. В таких делах она мастер.
— Точно, Арараги-кун, ты ведь скоро встретишься с Ошино-саном?
— С Ошино? М-м, ну, типа того...
Не совсем с Ошино — мне нужно сходить в те развалины, чтобы дать Шинобу выпить моей крови. Сегодня пятница, так что завтра-послезавтра думал выкроить время...
— Ясно. Тогда...
Сендзёгахара бесшумно поднялась, взяла бумажный конверт с комода и вернулась. После чего протянула конверт мне. На конверте стояла почтовая марка.
— Передашь это ему.
— Это чт... А-а.
Я понял прежде, чем спросил.
Ошино Мэмэ...
Плата за работу, которую выполнил этот парень в гавайской рубашке.
Плата, или проще, цена за избавление от несчастья Сендзёгахары, её секрета.
Сто тысяч йен.
Я проверил содержимое, внутри ровно десять десятитысячных купюр. Десять новеньких хрустящих бумажек, похоже, только из банка.
— О... Ты достала их быстрее, чем я думал. Ты же говорила, что устройство займёт какое-то время. Разве ты работала?
— Работала, — как ни в чём не бывало сказала Сендзёгахара. — Я немного помогала на работе отца. Ну, точнее заставила его позволить помогать, но деньги я заработала.
— Хм-м.
Отец Сендзёгахары работает в иностранной компании, но разумный ли это выбор? Всё-таки характер Сендзёгахары не подходит для обычных подработок, да и наша школа их запрещает.
— Пусть несколько нечестно полагаться на помощь своего отца, и мне это совсем не нравится, но я хочу выплатить эти деньги как можно быстрее. Я ведь выросла в семь с кучей долгов. Там немного останется, так что можешь купить что-нибудь в столовой, Арараги-кун. В нашей столовой качественная еда по разумным ценам, там что выбирай, что душе угодно.
— Спасибо...
Столовая?
Обед в школе?
Похоже, она и не собирается идти со мной на свидание...
— Тогда почему бы тебе не передать это Ошино самой?
— Нет. Не хочу его видеть.
— Ясно...
Говорить такое в открытую про своего спасителя...
Думаю, Сендзёгахара никогда не испытывала особой благодарности Ошино, не настолько она терпима.
Впрочем, это и не значит, что я люблю Ошино.
— Предпочла бы больше никогда с ним не встречаться, не хочу иметь с ним дела. С человеком, который видит других насквозь.
— Ну, всё-таки вы не слишком подходите друг к другу. Его дурашливая развязная манера не особо сочетается с твоим характером.
С этими словами я положил конверт рядом с дзабутоном. И хлопнул по нему, после чего кивнул Сендзёгахаре.
— Ладно. Я всё понял. Передам, конечно. В следующий раз, когда с ним встречусь, отдам прямо в руки.
— Премного благодарна.
— Ага.
А затем мне подумалось.
Сходство.
Манеры.
Характер.
Пробивная, непередаваемо сложная личность этого кохая, Камбару Суруги, — разве это не полная противоположность личности Сендзёгахары? Сходство, манеры, характер, да что угодно...
В средней школе Сендзёгахары была асом клуба лёгкой атлетики.
И не только, была объектом обожания. Конечно же, не только Камбару глядела на неё с почтением. В таком положении, они играла такую роль — роль, наверное, полностью противоположную нынешней, с издёвками и оскорблениями.
Оскорбления и восхваления.
Издёвка и поддержка.
Полная противоположность.
Вверх дном.
Вот что значит.
— Ладно, Арараги-кун, — сказала Сендзёгахара и посмотрела на меня глазами, не выражающими и тени эмоций. — Продолжим занятия. Слышал известные слова Томаса Эдисона? «Гений это один процент таланта и девяносто девять процентов труда». Сказано прекрасно. Но Эдисон определённо понимал важность этого одного процента. Ведь разница между геномом человека и обезьяны примерно такая же.
004
Сендзёгахара — два года, я две недели.
Ханэкава всю Золотую неделю.
Хачикудзи, точно и не узнаешь.
Период встречи со странностью. Время необычного опыта. Период и время ужасного опыта, которого никак не назвать обычным.
Например, Арараги Коёми.
Мой случай.
В наши дни, в обществе двадцать первого века, я стал, стыдно так, что сквозь землю провалиться хочется, жертвой древнего вампирского обряда — меня охватил страх и ужас, от которого кровь стынет в жилах, а затем легендарный сакраментальный вампир выжал из меня всю эту кровь до дна.
Выжал, иссушил.
И я стал вампиром.
Пугался солнечного света, страшился крестов, избегал чеснока и не переносил святой воды, такова цена за силу в разы, в десятки, в сотни, в тысячи выше человеческой, но в цену ещё и входит непрекращающееся чувство жажды человеческой крови — становишься тем самым ночным бродягой из манги, аниме и фильмов. О да, реальные вампиры самые настоящие читеры. Нынешний вампир спокойно расхаживает в полдень по улицам, носит на шее крестик, ест пельмени с чесночным соусом и запивает их святой водой и при всём этом сохраняет свои сверхчеловеческие способности — вот вам и общепринятое мнение.