Хочется пить, но здесь нигде нет торговых автоматов...
— Прости...
— Ну... и ты это, извини...
Мы оба извинились.
Усталое примирение.
— А ты, Хачикудзи, похоже, хорошо привыкла к дракам.
— В школе часто бывало.
— Такие драки? А, ясно. В начальной школе без разницы мальчик ты или девочка. Но ты такая дикая...
Хоть и выглядишь смышлёной.
— Арараги-сан, ты тоже привык к дракам. Похоже, хулиганы в старших школах часто дерутся, да?
— Не хулиган, а разгильдяй.
Разница такая, что и поправлять не нужно.
Словно сам себя унижаешь.
— Это школа высокого уровня, потому там попросту не могут появиться отстающие хулиганы. Вообще, у нас даже банд никаких нет.
— Но в манге же часто староста студсовета в элитной школе имеет плохую сторону. Так и появляются злые гении.
— Манга часто не соответствует реальности. Ну в принципе, я просто привык драться со своими младшими сёстрами.
— Сёстрами? Ты, вроде бы, говорил, что их двое. Так они такого же возраста, как я?
— Нет, обе в средней школе. Но сознание, думаю, такое же — больно детское.
Хотя они меня не кусали.
Одна из них занимается каратэ, так что бои у нас нешуточные.
— Думаю, ты с ними поладишь... Не сказал бы, что они любят детей, они сами ещё, по сути, дети. Я вас познакомлю, если хочешь.
— О... Да, это было бы прекрасно.
— О, хорошо. Судя по твоим мягким повадкам, ты довольно стеснительная... Но в этом ничего такого. А... Ну, насчёт драки, по любому всё кончается, когда одна из сторон извинится.
Сегодняшние куда упрямей.
И тем более я уже извинился.
Даже осознанно.
— Что с тобой, Арарараги-сан?
— Снова с «ра» переборщила.
— Извини. Оговорилась.
— Нет, это нарочно...
— Огоровилась.
— Нарочно же?!
— Это нормально. Любой может заговориться. Или ты с самого рождения никогда не оговаривался, а, Арараги-сан?
— Подтвердить не могу, но я, хотя бы, не оговаривался в чужих именах.
— Тогда повтори «намамуми намамомэ намамамамо»44 три раза.
— Сама-то не выговорила.
— Гадкое намамомэ!
— Так это ты ж сказала.
— Гадкое намамамамо!
— Знать бы ещё, почему...
Забавный у нас тут разговор.
— Вообще, если так подумать, то твоё намамамамо даже наоборот сложнее выговорить...
— Намамамама!
— …
Похоже, она увлекается оговариванием оговорок.
— Так что с тобой, Арараги-сан?
— Ничего такого. Просто задумался как бы извиниться перед сестрой, и что-то взгрустнулось.
— Извиниться за то, что лапал её грудь?
— Лапать грудь младшей сестры?
— Значит, грудь младшеклассниц Арараги-сан лапает, а младших сестёр — нет. Ясно, похоже, ты всё-таки сдерживаешься.
— Неплохо. Насмехаешься тут, значит, надо мной. Хороший пример того, что если взять что-то отдельно от контекста, даже если это правда, то можно запросто оклеветать человека.
— Это даже не отдельно от контекста.
Контекст, безусловно, есть. Скорее даже, я сам создал такой контекст, который так и просит внушительных оправданий.
— Тогда поправлюсь. Значит, грудь младшеклассниц Арараги-сан лапает, а среднеклассниц — нет.
— А этот Арараги-сан жуткий лоликонщик. Не стал бы я с таким водиться.
— Хочешь сказать, сам не лоликонщик?
— Конечно же, нет.
— Настоящий лоликонщик никогда не признается, что он лоликонщик. Это потому что они видят в маленькой девочке уже зрелую женщину.
— И польза мне от этой фигни...
Сколько же бесполезных знаний занимают место в наших мозгах.
К тому же, это не то, о чём я бы хотел услышать от младшеклассницы.
— Всё равно, думаю, с твоими сёстрами у тебя наверняка случались всякие форс-мажоры во время драк.
— Хватит уже об этом. Грудь сестёр не расценивается как грудь. И тем более грудь младшеклассницы. Вот так.
— Каналы для молока. Было бы полезно.
— Давай без этого. Пожалуйста. В общем, сегодня, я, когда уходил из дома, поссорился с ней. Не подрался, поссорился. Ну, это не из-за твоих слов, но думаю, мне стоит извиниться, даже если я ничего плохого не делал. Сделать, чтобы решить всё мирно. Осознанно. Стоит сделать.
— Ясно, — закивала Хачикудзи с понимающим видом. — Мои мама и папа тоже часто ссорились. Не дрались, а спорили.
— Оттого и развод?
— Я их единственная дочка, и они были дружной семьёй, сначала. Наверное, они ещё до свадьбы неимоверно любили друг друга. Но... я никогда не видела, чтобы они ладили. Они постоянно только ссорились.
И всё равно.
Надеялась, что не разведутся.
Скорее Хачикудзи и мысли такой в голову не приходило — она твёрдо верила: семья должна быть вместе всегда. Она не подозревала о самом существовании разводов.
Не подозревала.
Что её мама и папа разъедутся.
— Но тут ничего необычного. Люди ссорились и спорили. Они кусались, кусались, влюблялись и ненавидели — ничего необычного. Ведь чтобы продолжать любить то, что любишь, нужно стараться.
— Стараться, чтобы продолжать любить то, что любишь... Не сказал бы, что это наигранно, но и настоящим это не назовёшь. Звучит, будто любви можно добиться усилиями.
— Но Арараги-сан, — не уступала Хачикудзи. — Само чувство любви это же что-то очень побуждающее.
— Ну да...
Конечно.
Нужно прилагать все усилия — наверное, так и есть.
— Устать от того, что любишь, или возненавидеть любимое — разве это не больно? Разве это не печально? Обычно, если просто что-то ненавидишь это десять, и десять — любовь, но после любви ненависть не выйдет на все двадцать? Это очень грустно.
— Ты, — спросил я Хачикудзи. — Любишь свою маму?
— Да, люблю. И папу тоже, конечно. Я знаю, что он чувствует, и знаю, что ни за что не хотел, чтоб всё так кончилось. Папа был невероятным. Он был нашим Дайкокутэном.
— Твой отец один из семи богов счастья45?..
Великий человек.
Довольно невероятный.
— Папа и мама ссорились и из-за этого разъехались... Но я всё равно очень люблю их обоих.
— Хм-м... Ясно.
— И потому, поэтому волнуюсь.
В самом деле сильно волнуется — Хачикудзи потупила взгляд.
— Похоже, папа очень сильно ненавидит маму, он не давал мне с ней видеться. Не давал позвонить ей и сказал, что мы с мамой больше никогда не встретимся.
— …
— Очень волнуюсь, что когда-нибудь я могу забыть о маме... И если так и не увижусь с ней, то могу перестать любить.
Поэтому.
Поэтому, одна в городе.
Без существенной причины.
Просто хочет увидеться с мамой.
— Улитка, значит...
Серьёзно.
Почему же это желание всё не сбывается?
Что здесь не так?
Я не особо знаю о странностях и тем более о заблудших коровах, но почему Хачикудзи не может пройти?.. Сколько бы ни пыталась.
Не доходит до нужного места.
Продолжает блуждать.
М-м?..
Погодите, Ошино же говорил, то вид у заблудшей коровы такой же, как и у краба Сендзёгахры.
Такой же вид... в чём? Конечно, тот краб не творил сильных бед Сендзёгахаре. Вследствие пришла беда, но только в самом конце, и причина этого и изначальная причина — этого пожелала сама Сендзёгахара.
Краб исполнял желание Сендзёгахары.
Они одного вида... Если они одного вида при разных свойствах, то что же это всё на самом деле значит? Что если улитка, которую повстречала Хачикудзи, вовсе не пытается мешать её цели? Что если просто исполняет её желание?
44
Неправильно высказанная японская скороговорка. Правильно «намамуги намагомэ наматамаго», переводится «сырое мясо, сырой рис, сырое яйцо».
45
Семь божеств, приносящих удачу в синтоизме. Дайкокутэн — один из семи, покровитель кухни.