Это оказалось настолько внезапно и неожиданно, что я от удивления перестал писать.
Но, похоже, пробормотала это она скорее себе, так как быстро сменила тему:
— Всё-таки трудно учить кого-то.
Хачикудзи дошла со мной до моего дома, мы болтали о всяком, включая и Камбару, а после разделились. Хачикудзи постоянно где-то бродит, так что я мигом смогу встретиться с ней где угодно. Дома я скинул рюкзак, переоделся, уложил учебники, тетради и прочие книги в сумку, пересел с велика с корзинкой, на котором езжу в школу, на горный и покатил к Сендзёгахаре. Я ожидал жутчайшего допроса от уже вернувшихся сестёр, но к счастью мне удалось проскользнуть незамеченным.
Как я и сказал Хачикудзи, до дома Сендзёгахары довольно далеко. Обычно я столько на велосипеде не езжу. Но если б я поехал на автобусе, то ещё больше пришлось бы топать пешком, потому велосипед показался мне лучшим вариантом... Я чувствовал сомнения: хоть я и еду к Сендзёгахаре уже второй раз, но от дома еду впервые, так что не сказал бы, что дорога ясна.
Тамикурасо, двухэтажный деревянный дом.
Квартира двести один.
Комната на шесть татами, небольшая раковина.
Двое старшеклассников стандартного телосложения сидят друг напротив друга за чайным столиком, а когда ещё и учебные принадлежности разложили, то комната заполнилась до отказа. Семья Сендзёгахары это, так сказать, семья без матери, Сандзёгахара, так сказать, единственный ребёнок в семье, а её отец, так сказать, работает без перерыва до самой ночи, потому, естественно, мы сейчас вдвоём.
Арараги Коёми и Сендзёгахара Хитаги.
Два здоровых подростка в тесной комнате.
Парень и девушка.
К тому же, официально пара.
Он её парень, она его девушка.
Однако...
— И почему я должен учиться...
— Э? Потому что ты тупой, нет?
— Зачем же так выставлять!
Но да.
Хотя лучше, чтобы хоть что-нибудь случилось.
Всё-таки.
С того Дня матери, где я и Сендзёгахара сцепились с Хачикудзи Маёй, а после начали встречаться, с того четырнадцатого мая прошло уже где-то две недели, однако за всё это время не было и намёка на какую-то романтику.
…
А свидания-то у нас были?
Если так подумать...
Утром мы встречаемся в школе, разговариваем во время перемен... вместе обедаем... после школы вместе идём до перекрёстка... то же самое повторяется и на следующий день. Со стороны наверняка это всё выглядит, будто мы просто друзья, несвязанные любовными отношениями...
Не сказал бы, что так уж сильно хочу романтики, но пора бы уже хоть как-то вести себя как пара.
— У меня никогда в жизни не возникало проблем с учёбой, потому не могу понять, отчего у тебя такие трудности и что тебя ставит в тупик... Я не понимаю, чего ты не понимаешь, Арараги-кун.
— Вот как...
Я уже почти готов сдаться...
Даже не представляю, какой глубины пропасть между нашими способностями. Должно быть, настолько глубока, что и дна не разглядеть.
— Я даже думала, что ты притворяешься, что ничего не понимаешь, ради особого отношения.
— Какой отчаянный шаг... Но Сендзёгахара, ты же не с самого рождения была такой умной? Наверняка ты до крови из носу занималась, чтобы стать лучшей в классе?
— Думаешь, люди, которые прилагают усилия, осознают это?
— Нет, что ли?..
— О, но не пойми неправильно. Мне жаль таких, как ты, у которых все усилия оборачиваются провалом и которые даже не знают, как нужно стараться.
— Не надо меня жалеть!
— Я разочарована в тебе.
— Гх, у-у! Все эти жестокости ко мне стали уже правилом?! Мне теперь и пощады просто так не вымолить!
Что это вообще за игра такая?
— Нет такой травы как сорняк, но есть такие рыбы как слизняки...
— Нет таких рыб!
— Нет такой травы как сорняк, но есть люди, которых называют сорняками...
— Если есть те, кого называют, значит, есть и те, кто называет!
— Но если тебе сейчас удастся не завалить экзамены, то я продвинусь как человек, стоит мне только подумать об этом, как сердце переполняет воодушевление.
— Не стоит приписывать мои оценки к своему испытанию... К тому же, тебе стоит вырасти как человеку в кое-чём другом.
— Не шуми. Я задушила тебя.
— Прошедшее время?! Я уже мёртв?!
Наверное, было ошибкой просить её поднатаскать меня... Да, стоило всё-таки обратиться к Ханэкаве.
Но.
Как справедливо заметила Хачикудзи, если мы останемся наедине дома у Сендзёгахары, то наверняка что-то может случиться, и с таким прекрасным, немного смущающим расчётом я и сделал свой выбор...
Я мельком глянул на Сендзёгахару, оторвавшись от тетради.
Её невозмутимый вид нисколько не поколебался.
Лицо словно окаменело.