Чешуя.
Рыбья?
Хотя, здесь, похоже, рептилия…
Змея.
Змея… гад.
— Братик Коёми… — проговорила Сэнгоку.
Своим обычным слабым голосом.
Дрожащим голосом.
— Братик Коёми уже взрослый… Не чувствуешь ничего непристойного, глядя на раздетую Надэко?
— Э? О-ох. Это нормально? Эй, Камбару?
— А? Э-эм… да… наверное?
— Подключись к разговору! Где твоя обычная преданность?!
— Строго говоря, наверное, Сэнгоку-тян лучше будет знать на будущее, что голые девушки вызывают непристойные чувства у взрослых.
— Меня предали! А всё так хорошо начиналось!
— Но знаете, Арараги-сэмпай, если обнажённая девушка не вызовет никакого интереса, у меня возникнут опасения за мужчину, и как минимум это будет грубо по отношению к девушке.
Сравнительно серьёзный довод.
Ну, если так подумать, она права.
Ситуация далека от соблазнения, и по всему её телу отметины змеиной чешуи, но именно поэтому и будет довольно невежливо ничего не почувствовать по отношению к обнажённой девочке. Сендзёгахара тоже в тот раз сказала, что было бы вежливо поделиться впечатлением.
Я повернулся к Сэнгоку.
И самым серьёзным тоном, каким только мог, сказал ей:
— Поправлюсь. Я испытываю непристойные чувства, глядя на обнажённую тебя, Сэнгоку.
— У…
Сэнгоку затряслась, словно сдерживая крик.
— У, у-у-у… у-у-у…
Частые слёзы полились из её глаз.
— Эй, Камбару! Я сделала, как ты сказала, а она заплакала! Среднеклассница! Ох, что я наделала?! Почему?!
— Кто вообще об этом так прямо говорит…
Камбару квадратными глазами глядела на меня.
Не похоже, что она пыталась меня надуть.
— Надэко…
Сэнгоку шлёпнулась на кровать и с опущенной головой едва слышно говорила, почти шептала…
Но тем не менее.
Говорила чётко.
— Надэко не хочет эти следы.
— Сэнгоку…
— Не хочет… Спаси меня, братик Коёми, — сквозь рыдания сказала она.
005
Часом позже.
Я вновь пришёл в заброшенную вечернюю школу, где обитают Ошино с Шинобу, оставив их лишь на один день со своего визита в субботу.
— Долго ты. Я уже заждался, — встретил меня Ошино, словно предвидев моё появление.
Ошино Мэмэ.
Эксперт по странностям.
Авторитетный специалист.
На весенних каникулах, когда на меня напал древний вампир и я сам стал вампиром, вытащил из этой тьмы меня именно он.
Неопределённого возраста мужик в гавайской рубашке.
Своего жилья у него нет, непутёвый человек, который перебирается с места на место.
И Ханэкава Цубаса, одержимая кошкой.
И Сендзёгахара Хитаги, повстречавшая краба.
И Хачикудзи Маёй, заблудшая в улитке.
И Камбару Суруга, загадавшая желание обезьяне.
Всем им помог Ошино.
Этот долг неотплатим, однако, честно говоря, Ошино не из того типа спасителей, с которыми вам захотелось бы завести тесные отношения. Ни за что.
Характер скверный. Ни в коем разе не благонамеренный человек. Само олицетворение непостоянства. Мы знакомы с самых весенних каникул, но до сих пор в его личности встречаются совершенно непонятные мне грани.
Ошино сидит по-турецки на псевдокровати из скреплённых леской парт, за которыми когда-то получали знания дети, и, закончив слушать мой рассказ, мрачно проговорил:
— Змеевервие.
— Змеевервие?.. Никогда не слышал.
— Сравнительно известное имя. Один из поручителей богов-змей.
— Поручителей богов-змей? Не заклинатель?
— Заклинатель змей это из греческой мифологии. Поручители богов-змей из японской. Одержимые змеебогами… Ну, это тебе тоже ничего не скажет, Арараги-кун. Но змеевервие…. Хм. Она твоя… кохай, Арараги-кун? Эта девочка.
— Слишком большая разница в возрасте для кохая. Подруга сестры.
— Хм-хм. Сама как сестрёнка, стало быть.
— Не выставляй мои знакомства по-своему.
— Братик Коёми.
— …
Сболтнул лишнего.
Треклятая честность.
Соврать не мог, что ли…
Хотя скрывать что-то я совершенно не умею.
— Наш Рагико-тян теперь братик Коёми… как летит время, годы проходят и не замечаешь.
— Не называй меня Рагико-тян! Это шутка Камбару!
— Но звучит же.
— Забудь об этом!
— Да ну, Цундере-тян у нас Цундере-тян, Стараста-тян — Староста-тян, и только ты Арараги-кун — Арараги-кун, немного нечестно. Теперь ради равенства, будем звать тебя Рагико-тян.
— Остановись, прошу!
— Но уже как-то закрепилось даже. Ну да ладно, — перешёл Ошино к другой части беседы. — Несмотря на это, ты быстро закончил поручение. Спасибо за работу, Арараги-кун.
— Ага… Ну…
Никогда бы не подумал, что Ошино поблагодарит меня, потому растерялся, и ответ вышел скомканным.
— Штука не особо заковыристая, но сделать сам я не мог. Передай мою благодарность и той девочке. Э-эм…
Ошино задумался.
Та девочка это, конечно же, Камбару… А, ясно, думает, как бы её назвать. Он же ещё не выбрал прозвище. Ханэкава это Староста-тян, Сендзёгахара Цундере-тян, а Хачикудзи Потеряшка-тян… Камбару, стало быть, будет Спорт-тян?
— Извра-тян.
— …
Похоже, Ошино распознал в Камбару больше извращенки, чем спортсменки.
Хотя понять можно.
Думаю, весьма точное замечание.
— Не мог хотя бы на Юри-тян остановиться… Она же всё-таки девушка…
— М-м? Вот как? Тогда Юри-тян сойдёт. Ладно, в общем, между нами теперь всё чисто. Благодарю за своевременную выплату.
— Всё чисто?
— Ага.
— Ошино, я бы хотел уточнить кое-что, можно?
— Что же?
— Как только мы вошли на территорию храма, Камбару как-то резко поплохело… в храме что-то есть?
Я специально оставил Камбару дома, чтобы спросить у Ошино об этом без неё.
Ошино искоса глянул на меня.
— А тебе, Арараги-кун?
— Э?
— Тебе не плохело?
— Да не особо.
— Ясненько. Ну, всё-таки за день до этого ты давал свою кровь Шинобу-тян, наверное, поэтому. Повезло.
— Повезло?..
— Я же недавно говорил? Штука не заковыристая, но сделать сам я не мог. Тот храм центр этого города.
— Центр города? Правда? Судя по месту, скорее…
— Я говорю не о месте. Ну, храм уже давно заброшен, и никто даже не помнит, где он находится, так что изначально, ничего и не должно быть, однако случилась Шинобу-тян.
— В смысле случилась?
— Шинобу-тян неожиданно пришла в этот город, легендарный вампир знатного рода. Королева странностей. Чуется мне, всё из-за её воздействия и закрутилось. Неправильности начали собираться в этом месте.
— В смысле, в храме?
Всё-таки не бог в том храме.
Неправильности.
— Угу. Прямо как воздушный карман или сувой, это место стало словно бы центром. Даже после исхода с Шинобу-тян, я остался в этом городе, чтобы отыскать этот сувой, и, конечно, сборище странностей это первый сигнал. Ха-ха, забавно, что благодаря этому мы познакомились со Старостой-тян и Цундере-тян.
— Эти неправильности, по сути, что это?
— Разное. Одним словом и не описать… На данном этапе у них даже нет названия, сущности. До странностей не дотягивают.
Место, где собираются странные личности.
Вот чем стало.
Только они не люди.
Буквально странные.
— И Камбару становилось плохо из-за этого воздействия?
— Да. Левая рука Юри-тян ещё обезьянья, потому влияние неправильностей на неё сильно. С тобой так же, Арараги-кун, но обезьяна девочки и Шинобу-тян находятся на в корне различных ступенях в ранге странностей. Сейчас девочка потеряла силы к сопротивлению к подобного рода феноменам, ты же к неправильностям устойчив больше.