Выбрать главу

Чёрная Ханэкава обнаружила меня лишь своим нюхом и слухом.

Кошка на охоте.

Но вопрос в том, почему Чёрная Ханэкава, освободившись, пришла ко мне, — тут какая-то скрытая причина. Если Ошино упустил кошку намеренно, то, естественно, он уже наверняка предвидел этот её манёвр…

Для чего?

Не понимаю, зачем.

Но он сказал, что времени нет, и силой призвал вредокошку — чтобы услышать рассказ её самой. Так же не понимая, как и я, Ошино скрыл главное: на самом деле в бессвязных словах Чёрной Ханэкавы, наверное, не найти улик или зацепок, даже намёка никакого…

— Эй, кошка…

— Ня?

— …

Я слез с велосипеда и, придерживая его одной рукой, встал напротив Чёрной Ханэкавы, сидящей на багажнике. Слова застряли в горле.

Нечего сказать.

Воу… без плаща всё так чётко вырисовывается. Назвать эту пижаму чисто девичьей было слишком смело, если подуспокоиться, то поймёшь, что пижама обычная, но даже зная это, всё выглядит весьма соблазнительно. Отменяю про полсилы удовольствия. При малейшем движении её грудь отдаётся восхитительными колыханиями. Туда-сюда. Не особо подходящее описание к человеческому телу. Уже как-то хочется забить на развитие истории и продвижение сюжета и всю ночь напролёт любоваться, как она прыгает на скакалке.

У Камбару манеры извращенки, а у Ханэкавы тело…

Ещё и кошачьи ушки.

Как подумаю, что эти волосы были чёрными, так вздрогну.

С точки зрения выживаемости вида внешняя сексапильность совершенно необходима, однако необходимо ли такое превышение?

— Что такое, ня?

— А-а, ну…

Ну, на Золотой неделе она буйствовала в одном нижнем белье… если сравнивать, то это уж лучше, наверное. Память вернулась к Ханэкаве, но эти воспоминания навсегда стёрты из её мозга.

— Эм, кошка, повтори за мной. Вашему пономарю нашего пономаря не перепономарить, не перевыпономарить: наш пономарь вашего пономаря перепономарит, перевыпономарит.

— Вяшему понямарю няшего понямаря ня перепонямарить, ня перевыпонямарить: няш понямарь вяшего понямаря перепонямарит, перевыпонямарит.

— МИ-ЛО-ТА!

Заменил скакалку на кошкомоэ.

Сообразительность на грани гениальности.

Нет.

— Следом я хотел бы спросить тебя.

— Следом мог бы поздороваться, ня, — шутливо проговорила Чёрная Ханэкава. — Я подумал, что могу помочь человеку, и решил прийти.

— Помочь?..

— Не пойми неправильно, человек, я уже не нямерен драться с тобой. Я же пораньше уже говорил, ня?

— Пораньше?..

А… утром?

Пораньше это полдня назад? Как всё у странностей со временем… Хотя в данном случае следует учесть, что кошачий интеллект не рассчитан на идею времени.

К тому же.

— Говорил?..

— А, няверное не сказал. Ну и ладно, нян. Сейчас же сказал. В общем, драться я сейчас не буду, няпряжения особого нет.

— …

Можно ли… поверить?

Если вспомнить прошлый раз, то верить никак нельзя… Однако если подумать проще, то как-то тупо искать тайный смысл в словах этой кошки.

Если не намерена, значит, и не намерена?

Да и вообще…

Если пришла помочь, то и правда пришла помочь.

— Но почему. Ты стресс Ханэкавы… вроде бы так? Ты вторая личность Ханэкавы и появляешься, чтобы снять стресс…

Это было начало кошмара.

Напала на родителей и на безвинных прохожих — эта кошка вышла из себя. Дикая дерзость. В плане увечий это не достигло ада весенних каникул, но в плане ужаса вредокошка превзошла даже вампира. Подросток, получивший большое потрясение, пробирается ночью в школу и избивает людей без разбору — занятный способ снятия стресса.

— Поэтому и не пойми неправильно, я благодарен тебе, ня. Всего за девять дней я убрал стресс хозяйки, някопившийся за год, ня…

А-а…

Можно и так посмотреть?

Да, с точки зрения вредокошки — ей нужно рассеять стресс Ханэкавы — возможно, это самый простой способ или самый эффективный.

Странности до конца рациональны.

— Ясно… для тебя удобнее найти Шинобу поскорее. Значит, наши интересы совпадают…

— Именно так, нян.

— Хорошо…

Я согласился.

Сомнения никуда не делись, но нечего время попусту растрачивать.

— Если так, то я приму руку помощи.

— Няхаха. Кто бы мог подумать, что ты попросишь руки у кошки, ня?!

— !..

Моя Ханэкава такие глупые шутеечки бы не отпускала…

Но это глубинная личность Ханэкавы.

Довольно прискорбная.

— Ну, не руку, а скорее нюх и слух. Ты сразу же должна почуять запах и услышать голос. Можно преследовать легко.

— Хм-м. Понял.

— Тогда, пойдём, если заметишь что, то говори…

Я сел на велосипед.