— Рюкзак говорите?! Вы не могли бы показать мне его, пожалуйста! Моя знакомая потеряла свои вещи, — с одной стороны Лу надеялся, что это вещи Чун и у него появится хоть какая-то зацепка, но с другой стороны безумно боялся этого, ведь если это сумка Чунтао, значит девушка в беде.
Женщина согласилась и немедля показала шатену до боли знакомый, испачканный краской и тяжеленный рюкзак. Хань до скрежета стиснул зубы и чуть ли не дрожащими руками взял знакомую вещь. Внутри лежал ноутбук, книги, смятая одежда, разбитая вдребезги камера и эскизник. Лухан забрал у женщины рюкзак, показав в доказательство фото с Чунтао, на котором она держала его в руках, и снова перебрал все вещи. В переднем кармашке лежал ее телефон. Хань нажал на кнопку блокировки и на экране высветились сотни пропущенных звонков и сообщений от него, Рин и Тао. Камера явно не подлежала ремонту, а ее состояние говорило о нападении на Тан, либо встрече с недоброжелателями. Лу хотел закинуть одежду в рюкзак, но на глаза попали пятна крови. С этой секунды ситуация стала чрезвычайной! «Чун в беде!» — это единственное, что звенело в голове.
========== 36. ==========
[Не проверено бетой]
Если бы год назад Лу Ханю сказали, что он попросит помощи у своего злейшего врага Пак Чанёля, он бы рассмеялся этому человеку в лицо. Однако, прямо сейчас Лу стоял и смотрел на ненавистный дом семейства Пак, смирно ожидая появления лопоухого парня. Дым от его сигареты уносился вдаль, исчезая в кроне едва зеленеющего дерева. Хань сразу понял, что таинственное исчезновение Чун напрямую связано с Кан Джу Воном, а Чанёль хорошо общался с его другом — До Кенсу. Хотя врагов у Лухана было много, в глубине души он чувствовал, что прав.
Пак вышел на улицу через пятнадцать минут. Он выглядел крайне недовольным, в огромных глазах читалась нервозность. Чанёль подошел к Ханю, держа руки в карманах брюк.
— Прекрати дымить, — сердито проговорил парень. — В последнее время мы слишком часто видимся. Ты соскучился по моим кулакам?
— Ты знаешь, где тусуется Дио? Мне нужен его дружок, — Лу сразу же перешел к делу, но сигарету все-таки затушил.
— Ты итак немало навалял Джу Вону, зачем он тебе? — Пак присел на капот черной машины футболиста.
— Чунтао пропала, — Лу машинально вытянул еще одну сигарету. — Думаю, этот псих добрался до неё. У меня нет времени, скажи, где я могу найти Кенсу.
Глаза Чанни расширились, на лице читался шок с примесью испуга.
— Ты говорил, что будешь беречь ее, — раздраженно произнес Пак.
— Заткнись!
— Черт возьми, ну что ты за придурок! Почему она выбрала тебя, — с каждой секундой лицо Чанёля мрачнело. — Езжай за мной, — он направился к своей машине.
Парни оказались в районе Хондэ. Молодежный центр готовился к ночной жизни, так как время клонилось к закату, а сегодня вечер пятницы и наплыв планировался огромный. Кенсу находился в одном из караоке клубов своего отца и считал вчерашнюю выручку в кругу нескольких ребят. Появление Пака стало неожиданностью, поскольку сероволосый держался подальше от ночных клубов и разгульной жизни. Дио всегда восхищали люди с внутренним стержнем.
— Какими судьбами? — Кенсу пожал руку Чанёля и изумленно поглядел на приближающего Лухана. То, что эти двое пришли вместе поразило До настолько, что его и без того большие глаза расширились еще сильнее. — Чем могу помочь?
— Слушай, Чунтао пропала, — Пак присел на кожаный диван напротив друга. — Помнишь же ее? Мы думаем, что это дело рук Кан Джу Вона.
Дио изрядно помрачнел.
— Отойдем? — Кенсу отошел в самый тихий и темный угол зала. — Я заметил, что он что-то замышляет, но не думал, что это касается вас. Я помогу. — Дио любил интересных людей. Кан действительно был занятным человеком, однако его интерес к грязным трюкам был той самой ложкой дегтя.
Когда трое вышли на улицу, заметили ещё одну важную фигуру в царстве адреналина и скорости — Цзы Тао. Гонщик как раз слезал со своего мотоцикла. Он скоро перешёл дорогу, держа в одной руке шлем, а в другой телефон, и слегка замедлился, заметив Лу и Пака рядом с Дио.
— Значит ты уже в курсе, Кенсу, — мотоциклист пожал руку знакомого и слегка отошёл, чтобы не смотреть на До сверху вниз.
Лу Хань сразу же узнал, знакомы ли эти двое и, получив положительный ответ, разозлился ещё сильнее. Знай он это раньше, не пришлось бы вмешивать Пак Чанёля.
— Поехали, — скомандовал Дио, открывая дверцу серой машины друга.
***
Голова нещадно раскалывалась, словно на извилинах мозга установили рельсы и пустили по ним поезда, которые беспрерывно гудели, не оставляя ни минуты покоя. Свинцовые веки не хотели подниматься, во рту вовсе пересохло. Чунтао понимала, что нужно открыть глаза, узнать, что происходит вокруг, но сверлящая боль сводила с ума. Тан потеряла в памяти нить событий. «Что произошло?». Со временем цепочка постепенно складывалась и приводила потерянный разум в норму. Когда перед глазами всплыла раздевалка, а затем двое незнакомцев, Чунтао испуганно открыла глаза.
«Где я?!» — звенящая боль сию секунду поразила виски. Девушка негромко шикнула. Сердце импульсивно застучало, внутри колотилось чувство тревоги, уступая разум в объятия липкого страха. Чун понадобилось добрых сорок минут, чтобы успокоить дыхание и привести в норму непослушный орган в левой стороне груди.
Комната начала приобретать очертания и, когда зрение восстановилось, Тан осмотрелась: совершенно незнакомое место. Чун подумала, что это наверное номер отеля, который снимают парочки для жаркой ночки. Обшарпанные розовые стены и тошнотворные простыни с красными сердечками создавали именно такое впечатление. Художница была связана по рукам и ногам, благо рот ей заклеить не догадались, и лежала на двухспальной кровати в своей белой маечке и синих джинсах. «Кажется, меня никто не трогал».
Постепенно туман в голове рассеивался, а на смену ему приходили вопросы: наводящие, пугающие. «Кто и зачем?» — два главных вопроса, на которые не было ответа.
Она провела часа четыре в полном одиночестве. Собственные слюни не спасали от сухости во рту, да и желудок жалобно урчал. «Кажется, уже ночь» — заключила художница, глядя на пейзаж за окном. Шум на улице подсказывал, что девушка, слава Богу, находится в городе и, если у нее всё-таки получится сбежать, то она сможет хотя бы словить такси или позвать на помощь. Тан всё это время пыталась выбраться из умело связанных путов, однако результатов это не принесло и конечности затекли без смены положения. А ещё девушка заметила, что в комнате не было ее вещей, ни куртки, ни рюкзака, значит они остались в раздевалке и возможно кто-нибудь заметит пропажу хозяйки.
От усталости веки тяжелели, хотелось пить, спать, хотелось домой. Вдруг со стороны двери послышался щелчок, сердце испуганно замерло. Чун безмолвно застыла, на всякий случай притворившись спящей. Она слышала тихие шаги и каждый из них отбивался эхом в голове. В один момент незнакомец присел на край кровати.
— Я знаю, что ты не спишь, — холодный, обволакивающий мужской голос заполнил помещение. — Чунтао, — художница вздрогнула, услышав свое имя. — Почему ты выбрала Лухана?
Чун молчала. Ей было страшно. Она лежала связанная в компании неизвестного человека. Если он решит изнасиловать ее или убить, ему это явно сойдёт с рук, эта мысль наводила ужас.
— Говори, я не буду тебя трогать, — звучало утвердительно, поэтому Чунтао открыла глаза. Он не включил в комнате свет, сидел в темноте, спиной к художнице. Его спина в белоснежной рубашке казалась широкой и могучей. — Ты же вроде нормальная девушка, зачем тебе такая сволочь, как он?
— Почему ты так считаешь? — голос девушки дрогнул. Чун всегда думала, что смела и не боится ничего, но это было лишь ее самомнением.
— Я хорошо его знаю, — похититель повернул голову к окну. Лунный свет окрасил его профиль и девушка отметила, что есть в этом лице нотки драматизма.
— Не лучше меня, — уверенно бросила Тан. Ее задевало отношение незнакомца к Ханю, так хотелось яростно возразить в ответ.