Только это остановило Джека от похожих действий: вид разъяренной напарницы, которая без толку крушила налево и направо, едва попадая по тараканам.
Джек, приходя в себя, рванул вперед, уворачиваясь от ее молота и снова хватая поперек туловища.
— Успокойся! — крикнул он ей в ухо и тут же чуть не поперхнулся ее короткими волосами, когда она замотала головой.
— Пока Саган не приедет и не привезет Анну или кого найдет, давай сделаем что можем, но не так… Да стой ты! Успокойся! Ты все равно не попадаешь по ним!
Энца зашипела, как сердитая кошка, но потом утихла.
— Давай так, — сказал Джек. — Ты пробовала когда-нибудь энергию на расстоянии брать? Ну и… ладно. Теперь попробуй. Попробуй взять из них, а если не выйдет, я того…
Он поморщился, потирая правое плечо.
— Ну давай, Энца.
Саган разбудил Анну и вызвонил Донно. Роберт был на ночном дежурстве в лаборатории, поехать не смог. С Донно им повезло: тот был за рулем. В дороге Саган торопливо печатал сообщение под диктовку зевающей Анны.
Минут десять назад, когда Саган ее разбудил, она просто подскочила на месте, узнав о беде, которая настигла их незадачливых коллег. Но теперь усталость взяла свое, и, едва убедившись, что Саган записал все правильно, магичка заснула, свернувшись калачиком на заднем сидении.
Донно по своему обыкновению молчал. Ехали быстро, срезая путь по переулкам, где это было возможно.
Когда оставалось всего лишь повернуть за дом, чтобы попасть к скверу у Литейного тупика, впереди глухо бухнуло. Взрывная волна беззвучно прянула в стороны, и ее порывом машину Донно закачало и ощутимо развернуло.
Анна скатилась с сиденья на пол и в испуге закричала.
— Что? Что это? Мы врезались в кого-то?
— Да нет, — напряженно ответил Саган. — По-моему, это Джек.
За углом разгоралось зарево. Полные дурных предчувствий, маги оставили машину и поспешили вперед. Анна причитала на ходу, жалуясь на странные ощущения и подозрительно темные эманации.
Горела мусорная урна у входа в сквер. Ну, где раньше был сквер, если быть точным.
Ровно в центре разрушений, среди развороченного асфальта парковки, вывернутого дерна и разоренных клумб, стояли двое и растерянно оглядывались. Вокруг них был ковер из размозженных и высушенных тел насекомых.
История пятая. Выговоры и награды
Яков сцепил пальцы, оглядывая напарников поверх очков. Энца и Джек сидели на диване в его кабинете: настоящие примерные школьники, руки на коленях, спины прямо. Джек, правда, быстро утомился, закинул ногу на ногу и нервно качал ею.
— Подытоживаю. Вы оба не могли справиться. Отдавали себе в этом отчет. И сначала поступили логично: сообщили в диспетчерскую.
— Я все этой дуре объяснил. А она заладила: не полагается, не полагается поддержка, — вздохнул Джек.
Под свинцовым взглядом Якова он умолк и пожал плечами.
— Значит, не так объяснил. С дежурным диспетчером тоже будет проведена работа…
— Ее накажут? — воодушевился Джек.
— Джек! — рявкнула дама, которая присутствовала при разбирательстве.
Энца не расслышала ее имя, а переспросить не решилась: очень уж та выглядела грозно. Крупная, с черными широко расставленными глазами на угловатом плоском лице. Она то и дело поджимала ярко накрашенные губы, скрестив на пышной груди полные руки, и всем видом выражала недовольство. Толстые пальцы, унизанные кольцами, несколько браслетов, крупная подвеска на груди, короткие светлые волосы и мешковатые, но стильные черные одежды. Настоящая ведьма. Энце она напомнила ее наставницу, только та была сухощавой и более… спортивной.
Ни Энца, ни Джек не могли «прочитать» эту даму, иначе бы у них, как у Якова, рябило в глазах от магического фона, создаваемого всеми ее побрякушками-артефактами. Магом дама была довольно посредственным, зато обладала весьма целеустремленным характером и твердым пониманием того, как все должно быть устроено на этом свете. В свои сорок с небольшим она занимала завидную должность главы Дисциплинарного комитета магов.
Энца была еще с ней не знакома, а вот Джек знал достаточно. Она была в составе кураторского совета еще в начале его учебы, и ее неодобрительный взгляд год за годом сверлил бедную белобрысую голову незадачливого подростка, то и дело попадающего в неприятные и все более опасные истории, по мере того как высвобождался его внутренний потенциал.