И… последнее время они с Джеком вообще почти не разговаривали. Дежурства в Птичьем павильоне отменили, Яков посчитал, что для наказания уже достаточно, на выездах часто с ними бывал кто-то из отдела, так что разговор был общим.
Сейчас тоже — Джек рассеянно спросил, как там у нее в общаге, понимающе хмыкнул, когда она ответила, что нормально, и они замолчали. Унро тоже о чем-то задумался, потом подскочил и понесся звонить матери: докладывался каждый вечер, что день прошел, а с ним, Унро, все в порядке.
Напарники посмеялись над юношей, а потом Энца тоже вышла — в туалет. Телефон она забыла рядом с кружкой и, вернувшись, обнаружила его в руках Джека.
— Давно это? — напряженно спросил Джек.
Энца сузила глаза, чувствуя непонятный тяжелый страх под ложечкой.
— Ты… почему мой телефон берешь? — трусливо возмутилась она.
И уже знала, что именно он увидел.
Наверно, пока ее не было, снова пришло сообщение: на экране выпрыгивал пузырь с текстом, и Джек мог случайно его прочесть… вот ведь дура, надо было телефон с собой брать...
— Я спрашиваю, давно это? — повысил голос Джек, и Энца поняла, что тот в бешенстве.
Это совсем выбило ее из колеи: по-настоящему злой Джек выглядел страшным.
— Это... не твое дело, — процедила она, сжимаясь в комок. — Ты вообще не должен был туда лезть.
— Это мое дело, дура! — заорал он. — Ты что, вообще с ума сошла? Почему ты мне это раньше не показала?
— А что бы ты сделал? — крикнула она в ответ, отстраненно поражаясь самой себе. — Тебе что, не все равно?
— Да твою ж мать...
Она уже видела такое лицо у Джека — в кресле у Винни, в лабораториях. Злое и полное сдерживаемой боли.
— Я ни в чем не виновата, — заявила она, чувствуя уже, как подступают слезы и дрожит голос. — Не хотела я никуда лезть и ссорить вас. Я с ней не ругалась, ты же видел, если все прочитал. Я не виновата и ничего такого не думала...
— Разве в этом проблема, идиотка?
Энца только открыла рот, чтобы ответить, как дверь скрипнула. Они оба обернулись, мгновенно теряя запал, но это был всего лишь Унро.
— Что случилось? — удивился он. — Энца, ты чего, плачешь?
Девушка замотала головой и сбежала из комнаты, а Джек поспешил следом, оттеснив Унро к стене.
В этот раз флигель выкинул свою очередную шутку: вместо коридора они оказались в темном подвальном помещении архива, но пронеслись еще несколько шагов, прежде чем поняли это. Энца шепотом выругалась: Леди Гарброу могли уже запереть архив на ночь, но Джеку не было дела.
Крепко ухватив ее за тощее плечо, Джек сказал:
— Я во всем разберусь. Никогда больше не замалчивай такие вещи.
Потом Энце пришлось срезать замок на двери и весь следующий день выслушивать гневные упреки Леди, даже объяснительную писала, но благодаря обаянию Джека удалось избежать штрафа: поломку двери спустили на тормозах.
Через несколько дней Энца набралась храбрости и спросила Джека, пока рядом никого не было:
— Ну... как там, вы не поругались?
Видя удивленное лицо напарника, она пояснила:
— По поводу... переписки...
— Какой переписки? — нахмурился Джек. — Ты вообще о чем?
И это напугало ее даже больше, чем все сообщения Эли вместе взятые. Она попробовала продолжить разговор, пытаясь выяснить, забыл ли Джек обо всем или разыгрывает ее. Джек некоторое время слушал ее, потом отмахнулся.
В двадцатых числах сентября, вместе с досадной новостью о внеочередной медицинской проверке, в отделе появился новый начальник.
Подтянутый, с выправкой военного, высокий мужчина лет сорока бодро вошел в кабинет и оглядел сотрудников пронзительно-серыми глазами. Девушкам он подмигнул, а потом, пригладив рукой короткие седые волосы, представился:
— Финнбар. Ну, здравствуйте, ребята. Надеюсь, мы поладим.
История двадцать первая. Симптомы болезни
Что есть темная магия?
Средневековые авторы в большинстве своем утверждали, что основа темной магии — злой помысел. Потому и последствия дурны, и средства ужасающи. Вопрос баланса энергии в мире волновал их куда меньше, и потому за поднятие мертвецов и наведение порчи карали смертью, а создание боевых амулетов считали уважаемой работой. А между тем боевые амулеты вызывали — как при активации, так и при уничтожении — мощный и опасный откат, рвущий саму материю мира.