Пришельцы и войны экстрасенсов
Над Стэнфордским университетом возвышается башня с красными наконечниками. Окруженное невысокой испанской колониальной архитектурой и затененными деревьями тротуарами, это здание в форме ракеты является частью Гуверовского института войны, революции и мира, консервативного аналитического центра, основанного в 1919 году Гербертом Гувером. Впервые я посетил это место ветреным осенним днем 2021 года, в тот короткий период между волнами Дельта и Омикрон COVID, когда в Районе залива все только открывалось. Моим пунктом назначения был утопленный внутренний двор у основания башни, который вел на цокольный этаж, полностью занятый архивами Гуверовского института. Ученые, главы государств и политики со всего мира приезжают в архив, чтобы изучить обширную коллекцию документов, связанных с пропагандой и психологической войной.
Чтобы попасть в архив, я прошел через два пункта контроля - один, чтобы удостоверить мою личность и проверить статус прививок, а другой - чтобы показать библиотекарям, что у меня с собой только компьютер, телефон и карандаш. В Библиотеку и архивы Гуверовского института не допускаются ни рюкзаки, ни свитера с карманами, ни перманентные маркеры. Если я хочу что-то записать, сказал мне библиотекарь, я могу воспользоваться официальной желтой бумагой Гуверовского института. Перед тем как я вышел из ворот безопасности, сотрудник сфотографировал меня и сделал для меня специальное удостоверение "читательская карточка". Если я выходил из здания, чтобы сходить в туалет или пообедать, мне нужно было показать свою карточку, чтобы войти обратно. Атмосфера напоминала нечто среднее между разведывательным агентством и музеем.
Я приехал, чтобы порыться в личных бумагах странного эксперта по военной разведке Пола Лайнбарджера, который в конце 1940-х годов написал для армии США руководство под названием "Психологическая война", ставшее определением современных психологических операций в Соединенных Штатах. Хотя мало кто знает его имя, его книга и сегодня является рекомендованным чтением в Форте Либерти, где солдат специальных операций обучают влиянию и обману своих врагов. Когда я принес на свой стол первую архивную коробку с его бумагами и надел перчатки, чтобы защитить находящиеся в ней дневники и фотографии столетней давности, я погрузился в тайну холодной войны. Как и многие специалисты по разведке, Лайнбарджер вел несколько тайных жизней, но его тайные личности не были связаны со шпионажем, как можно было бы предположить. Напротив, они были созданы исключительно для того, чтобы рассказывать истории. Под псевдонимом Феликс С. Форрест, он писал литературную фантастику о жизни женщин, которую один рецензент назвал "похожей на страницы из блокнота психиатра"; под именем Кармайкл Смит он написал шпионский роман о холодной войне под названием "Атомск"; а под именем Кордвейнер Смит он написал десятки научно-фантастических рассказов и романов, которые сделали его культовой фигурой в 1950-60-х годах.
Я читал его личные дневники, секретные исследования и получившие признание критиков рассказы о безжалостной космической империи будущего под названием "Инструментарий". В школьных тетрадях он изучал китайский язык, который выучил, пока его отец-дипломат служил в Китае, а также секретные документы, связанные со службой взрослого Линебарджера во время Второй мировой войны. Он с одинаковым удовольствием изучал психологию и политические уловки. В одной папке я нашел неопубликованную книгу под названием "Этическая дианетика", написанную под именем Кармайкла Смита, в которой он предлагал радикальную систему "взаимной эмоциональной помощи". В другой был подробный отчет о том, как Соединенные Штаты должны тайно разжигать "пассивное сопротивление" коммунизму в Китае во время холодной войны. Во время Второй мировой войны он вел дневник, в котором записывал острые наблюдения из своих путешествий. Некоторые из них касались того, как война повлияла на многие страны, которые он посетил, от Азии до Африки, но некоторые были просто захватывающими картинками. В 1943 году, проезжая через Судан, он написал: "В [Аль-Фашире] американские офицеры собрались, чтобы посмотреть на женщин, работающих на строительстве". Он прекрасно понимал, какие культурные различия вызывают любопытство и возмущение. Тем не менее, большую часть его публикаций составляла художественная литература, а не трактаты вроде "Психологической войны".
Почему он писал о фантастических войнах в космосе, когда ему так много нужно было сказать о войнах на Земле? Чем больше я погружался в творчество Лайнбарджера, тем очевиднее становилось, что его мастерство писателя-фантаста сыграло решающую роль в успехе военной психологии. Пропаганда - это, в конце концов, история, которую мы рассказываем, чтобы завоевать союзников и запугать врагов. Чем более убедительной и эмоционально захватывающей будет история, тем больше людей захотят ее читать, смотреть или слушать. Лайнбарджер верил, что слова, правильно использованные, мощнее бомб. В армии и в Школе перспективных международных исследований Университета Джонса Хопкинса он обучал два поколения солдат тому, как использовать истории на благо США и их интересов. Его целью не было заставить людей подчиниться лозунгам и угрозам. Он использовал удивительное количество нюансов и рациональности, смешанных с развлечением, чтобы убедить аудиторию в необходимости союзничества с Соединенными Штатами. Лайнбарджер находил общий язык с аудиторией, как только мог: то скрывая свои идеи в научно-фантастических рассказах, то излагая их в секретных отчетах.