- Эврика! – хрипло воскликнул Кро, - Что и требовалось доказать!
Кот и Фигурка прижали небритые лица к стеклянной двери бокса, высматривая Кро или не Кро сидит за завтраком. Пыш иначе истолковал их интерес.
- У наших узников, видимо, закончилась не только еда, но и вода, - сказал он и бодро направился ко второму боксу. Поэт на удачу дёрнул ручку, дверца резко распахнулась, и полярники с грохотом выпали на железный пол, путаясь в одеялах.
Над разноцветными керамическими чашками витал аромат ягодного чая. За столом на разные лады расхваливали пирог с галатусом из остатков муки. После завтрака принялись снаряжать к выходу Ро и Кро.
- Какой костюм заштопанный? – спросил Кро, сняв очки, - Разреза нет ни на том, ни на другом!
- Вот зачем нужны были эти нитки! – воскликнула просиявшая Мушка.
- Да и краски пригодились! – заметил с горделивым восторгом Паралличини, указывая толстенькой рукой на яркую керамику и картины столовой.
Решено было высадить несколько кустов помидоров, один из привитых апельсинов и большую часть одуванчиков, в первую очередь – «седых», а затем уже пойти на озеро, чтобы пополнить запасы пищи.
Рокки аккуратно выносила растения, любуясь своим космическим видом в стеклянных дверях. Кро захватил лопаты и мешки. Остальные под возгласы композитора: «Вот она, тема для шоу века!» поспешили в купе Пышки и Мушки, откуда лучше всего просматривался путь следования звёздной парочки.
Ро принялась осматриваться и, видимо, сказала: «Жаль, нет птичек!» Кро вмиг взлетел над её головой, энергично махая руками.
- А вот и большая птица Рух! – прокомментировал Кот.
Рокки, задрав голову, восторженно беззвучно аплодировала в защитных перчатках и пританцовывала, видимо, в такт песни.
- Кро, не забывай об опасности! – подумал тревожно Пыш.
Кро приземлился и помахал им рукой, Ро обернулась к ним и сделала вид, что фотографирует их.
- Ботаники! – произнёс с умным видом Кот и отправился с Фигой на камбуз готовить керамические плитки. Остальные разошлись по своим делам.
После того, как были высажены одуванчики, Пышка включил очистку крыльца, и струя воздуха разнесла парашютики с седых головок цветов на многие метры.
Космическая пара появилась через несколько часов, нагруженная чёрными большими мешками. Изящные белошвейки Мушка и Берёза припали к иллюминатору, наблюдая за странными действиями Ро и Кро, которые, взяв лопаты, быстро раскопали серый мягкий грунт могилы полковника Котса. Показался чёрный длинный мешок, а сверху на нём – белая коробочка, которую схватила ловко Рокки, Кро потащил тяжёлую находку к станции.
Вечер выдался холодный, поэтому на ужин все явились в новых тёплых халатах поверх нарядной одежды.
- Видимо, на серой планете началась зима, - в раздумье произнёс профессор.
- Сегодня, когда все были одержимы трудовым порывом, - сообщила Варвара Никифоровна, - пришла вода и почта, то есть, одно письмо от Мотильды, у них всё отлично, но для тебя, Рыжик, плохие новости: Лола загуляла с богатеньким Бобром, который, к тому же, получил на прошлой неделе государственную премию за существенный вклад в развитие мировой литературы и родного языка!
- Этого и следовало ожидать, - ответил с напускным безразличием Кот, покраснев до корней огненных волос.
- Вот именно, какие мы сами, такие у нас и жёны! – вырвалось из румяного сеньора Паралличини.
- Кро, мы с нетерпением ждём твой рассказ об эксгумации, - живо перевёл разговор в другое русло профессор, опасаясь новых штрафов.
Кро закончил жевать, снял очки, поплотнее запахнул халат и принялся старательно рассказывать, продемонстрировав окружающим белую коробочку с боевым орденом, завёрнутым в очень старую газету: «Из многочисленных показаний бормотусов мне стало известно, что Котс был осуждён за какие-то тяжкие преступления, одно из которых кража этого ордена, на длительный срок. Десять лет он оборудовал комнаты отдыха, чтобы управлять вновь прибывшими, или, может быть, ему нравилось это творчество. Наконец, привезли Токса, и всего на несколько месяцев. Котс сразу же втянул его в своё виртуальное царство и начал управлять впечатлительным слабовольным товарищем, разработав план. На станции повсюду камеры, нужно было вывести Токса подальше, избавиться от него и вернуться на станцию Токсом, похоронившим утонувшего Котса. Так рассуждал полковник: По разрезу на одном из костюмов мы сделали вывод о том, что произошло страшное убийство. Тело несчастного Токса, вероятно, было утоплено в озере. Котс, пытаясь снять с себя вину, неоднократно, видимо, повторял у озера: «Тебя поймал Робин, я здесь ни при чём!» Но камеры наружного слежения должны были зафиксировать, хотя бы, факт похорон. Находчивый злодей положил в большой мешок нескольких галатусов, которые, к слову сказать, не дают своим биосоставом покоя Робину, и похоронил их возле креста, который относится, возможно, ещё к проистории планеты. Этих галатусов, достаточно хорошо сохранившихся, мы пустим на утилизацию для активации работы энергоблока, чтоб электричество не мигало, как сейчас… Добавлю к сказанному, пожалуй, только это: убийцу начали мучить кошмары, он несколько раз видел на станции Токса в белом саване, гуляющего ночами по «Глории». Но время воспитательных мероприятий Лжетокса подошло к концу, и тот, кто нас инструктировал в день нашего прибытия был никто иной, как полковник Котс!»
- Но, позволь, мой милый, там ведь не идиоты, - усомнился профессор, указывая на камеру, - как они спутали Котса и Токса?
- Их обмануть легко, - сообщил, хитро жмурясь, Кро, - мы так много раз делали с Рокки в душе, ей не хватает времени, чтобы промыть длинные волосы, а я люблю погреться. Мы использовали двойное время. Вода отключается через семь минут, накидываешь полотенце, выходишь, затем снова входишь, камера спрашивает: «Кто ты?» Ро отвечала: «Я – Кро», а я: «Я – Ро». И можно мыться ещё семь минут. Видимо, Котс ответил: «Я – Токс».
- Похоже на то, - сказал озадаченный профессор, - но лучше не лгать, ничто так не переходит в привычку, как ложь. Мы, конечно, с Варюшей не доживём до освобождения, но вы должны следить за собой, я уверен в том, что здесь существует механизм досрочного освобождения при условии идеального нравственного поведения.
- Самое странное в этом деле, - сказал загадочно Кро, - то, что орден был завёрнут в кусочек газеты с датой 28 марта 1897 года и с интересным объявлением: «Здоровый ладный капитан – артиллерист двадцати восьми годов ищет для создания семьи вторую половину, женщину не старше сорока пяти лет, имеющую не менее 70 тыс. рублей, присылайте свои фото!»
- Гм, - произнёс профессор, - или была использована старая газета, или…
- Вот – вот, - продолжил мастер сыска Кро, - или Котс жил в конце 19 века! Возможно, он видел чубук с надписью, которую он процарапал над каждой дверью комнат отдыха!
- Я уверен, что это дедулин почерк! – воскликнул тенор.
- Туман, - сказал профессор, - нам нужно почаще быть вместе, почаще общаться.
- Вот – вот, - как ни в чём ни бывало, заявил Кот, - почаще нужно играть! Предлагаю в забытую нами – «ни уха, ни рыла»! Начинает Пыш!
- За ушко тебя, братец, да на солнышко! – воскликнул поэт с готовностью.
- У Ро – Кро рыльце в пушку, пора им в душ бежать! – со смехом продолжила Мушка.
- У меня ваша болтовня в одно ухо влетает, в другое вылетает! – присоединилась Рёзи.
- А я, господа, рылом не вышел! – вздохнул Адриано и захохотал, трясясь животом.
- А мне медведь на уши наступил, - сообщил Кро, счастливо зевая, вспомнив, видимо, что-то тёплое, но далёкое.
- У наших ушки на макушке! – за весь кошачий род бодро ответил Кот.
- Два – ста рогаста, четыре – ста ходаста, один махтут и два ухтахта! – гордо проговорила Варвара Никифоровна.