Время шло, Малыш и Кнопка росли, и вдруг всё изменилось. А произошло вот что: мама, страшно сердитая и расстроенная, заявила папе:
— Это не дом, а какая-то страна Бедокурия! Я больше не могу! С меня хватит! Кнопка посеяла носовой платок, я стала её ругать, а она говорит, что потерял платок вовсе даже Ветрогон. Малыш оставил дверь открытой. Спрашиваю: «Почему ты её не закрыл?», а он мне: «Последним выходил не я, а Грёза». И так изо дня в день. Клякса в тетрадке — Ветрогон поставил. Дырка на штанах Грёза порвала. Кошку за хвост Ветрогон дёрнул, цветочный горшок Грёза уронила… Нет, это какая-то Бедокурия! С этим пора кончать!
Папа строгим голосом спросил: правда ли, что проказничают и бедокурят в доме только невидимые брат и сестра, а Малыш и Кнопка ведут себя примерно? Ребята опустили головы и промолчали. И тогда папа сказал, что он даёт неделю срока и, если за это время что-либо подобное повторится, с Грёзой и Ветрогоном придётся расстаться: они должны будут уйти из дому.
В течение этой недели Ветрогон разбил зеркало. Папина газета, изорванная в клочки, оказалась вместо письменного стола в будке у Плиши. Малыш и Кнопка утверждали, что газету не трогали, и подозрение, естественно, пало на Грёзу…
Выходит, всё шло по-старому. И папа, взяв за руки Кнопку и Малыша, повёл их на самый высокий в округе холм, откуда видны были далёкие озёра, леса, деревни и просёлочные дороги, разбегающиеся в разные стороны. День был хмурый, осенний, ребята молча шли рядом с папой, а за ними уныло трусила Плиши.
Когда они поднялись на вершину холма и им открылось множество дорог, уходящих за горизонт, папа обнял ребятишек за плечи и сказал:
— Прощайте, Грёза и Ветрогон! Отпускаю вас на все четыре стороны! Моим детям пора становиться большими, пора обходиться без вас.
И папа помахал им вслед и крикнул:
— Прощайте! Вы были прекрасными, верными братом и сестрой! Спасибо вам за всё! Может быть, придёт время, когда вы понадобитесь снова, и тогда мы опять позовём вас к себе!
Малыш и Кнопка заплакали. Правда, последнее время они уже не верили, что невидимые брат и сестра существуют, считали их папиной выдумкой, но сейчас, при расставании, сердца их сжало тоской: славные невидимки, которые каждую ночь вместе с ними спали в кроватках, навсегда уходят в серую осеннюю даль… Только вот глаза ребятам застилали слёзы, и поэтому они не разобрали, по какой дороге ушли Грёза и Ветрогон. На обратном пути Кнопка и Малыш заспорили об этом, а папа шёл молча: он ведь всем сердцем любил своих придуманных детей Грёзу и Ветрогона и сейчас очень горевал, что пришлось с ними расстаться.
Прошли годы. Кнопка и Малыш выросли, стали взрослыми, и их никто уже не называл Кнопкой и Малышом. Они много трудились, о многом размышляли, но о своих давних придуманных брате и сестре забыли. А вот папа, который уже состарился, не забывал их и часто вместе с мамою вспоминал, какая весёлая, прекрасная Бедокурия была в их доме, когда в нём жили маленькая Кнопка, Ветрогон, Грёза и Малыш.
А потом и у Кнопки, и у Малыша тоже появились свои дети, и когда они немного подросли, то стали требовать, чтобы их папы и мамы рассказали им о своём детстве. Вот тут-то и Малыш, и Кнопка вспомнили про невидимых брата и сестру и рассказали своим детям множество историй о них. И дети считали, что Грёза и Ветрогон действительно существовали, были живыми, а вовсе не придуманными девочкой и мальчиком.
Так всегда и бывает на свете. Если по-настоящему веришь во что-то, оно начинает существовать для тебя. И вовсе не обязательно увидеть это что-то своими глазами или пощупать руками. Ты раньше тоже ничего не знал ни о Грёзе с Ветрогоном, ни о Бедокурии. А теперь вот узнал, и они для тебя существуют. Ведь верно?
