В наш век иронии и скептицизма подвергаются переосмыслению и античные мифы. Как, например, в сказке Джанни Родари «Чью нить прядут три старушки?». На основе мифа, в котором действуют Геркулес и царь Фессалийский Адмет, Родари сочиняет невероятную, пародоксальную трагикомическую историю. В позднем творчестве он писал именно трагикомические истории, противоречивые и неоднозначные, как сама жизнь: всегда на изломе, всегда на грани абсурда.
Незадолго до смерти писателя вышла его книга-исследование «Грамматика фантазии», где он пытается проанализировать природу творчества и, разумеется, столь близкой ему сказки. Бывшему школьному учителю, который постоянно находился в гуще событий, видел, как меняются, часто к худшему, люди, их нравы, привычки, моральные устои, стало ясно, что литературная сказка неизбежно должна стать иной. Наступило время «сказки, где темы и образы прошлого из вневременных эмпирей спускаются на грешную землю». На этой грешной земле появились тем временем новые маги и божества — радио, кино, телевидение. Ушли в прошлое добрая фея с голубыми волосами, мудрые гномы, Красная Шапочка, Мальчик с Пальчик, а на их месте появились существа столь же неправдоподобные, как для нас черти, упыри, домовые, Баба-Яга, крылатый конь, избушка на курьих ножках. Кроме уже названного телевизора (сказка-повесть Родари так и называется — «Джип в телевизоре»), это мотоцикл, стиральная машина, холодильник.
Холодильник новейшей марки становится персонажем сказки другого замечательного писателя и публициста, Примо Леви, «Спящая красавица в холодильнике». Действие происходит в Германии 19 декабря 2115 года. В доме вполне благопристойного семейства Тёрл собираются гости, чтобы отметить день рождения Патриции, замороженной красавицы, которую размораживают на короткое время всего несколько раз в году. Никакого злодейского умысла, никаких интриг — Патриция сама согласилась жить в холодильнике ради сохранения вечной молодости и красоты. Фаусту пришлось продать для этого душу дьяволу, Патриции — всего лишь пройти специальную физиологическую подготовку и курс инъекций. Однако по ходу действия выясняется, что в обмен на вечную молодость Патриция утратила лучшие женские качества: скромность, бескорыстие, нежность. Безусловно, на взгляд высокопрофессиональных западных проституток, наших интердевочек и пламенных сторонниц свободной любви, это сущий пустяк, но в сказке, даже ультрасовременной, своя точка отсчета.
Мораль сей сказки, которую можно назвать научно-фантастической (жанр доселе сказке неведомый), достаточно горька: чем качественнее, точнее, элегантнее техника, тем больше ценнейших нравственных качеств утрачивает человек. Он подчинил себе технику и сам стал ее рабом.
Раз уж разговор зашел о научно-техническом прогрессе, надо сказать, что именно он породил другую разновидность сказки — экологическую.
Спустившись с небес, писатели, обратившиеся к жанру литературной сказки, вдруг обнаружили, что прежние сюжеты — а профессор Р. Волков, знаток русского фольклора, только для фантастической сказки насчитал их целых пятнадцать — устарели.
Когда Итало Кальвино в 60-е годы издал большой сборник итальянских народных сказок всех областей и провинций страны, он проделал титанический труд, переведя эти сказки с диалектов на литературный язык. Одновременно для придания этим сказкам, существовавшим прежде всего в изустной форме или в нескольких вариантах, литературной формы он был вынужден обработать либо переработать многие сюжеты.
Вдохновленный успехом своего нелегкого труда, Кальвино вскоре и сам решил создать цикл новеллистических сказок о Марковальдо. Но для этого ему потребовались совершенно иные сюжетные ходы и новая тематика. Такой темой, давно уже волновавшей Кальвино, стало одиночество сельского жителя Марковальдо, волей судьбы очутившегося в огромном безликом городе. В наш сборник вошли только три сказки из цикла «Марковальдо, или Времена года в городе». Это, разумеется, мало, если учесть, что у автора их двадцать — по пять на каждое время года. И все-таки достаточно, чтобы у читателя возникло ощущение душевного дискомфорта, который испытывает Марковальдо, насильственно отъединенный от природы и не способный приноровиться к асфальтовым полянам, цементному лесу и озеру в зале ресторана. Герой оказывается в положении тех самых «неистовых котов», которых «домовые пираты» (так итальянская печать называет владельцев строительных фирм) хотят выгнать из последней уцелевшей в городе полусгнившей, заброшенной виллы с заросшим сорняками садиком. И, подобно котам, Марковальдо борется: он ворует кролика из больничной лаборатории, не зная, что тот заражен опасной болезнью, пытается разводить пчел, которые потом устремляются в погоню за ним и за случайными прохожими. Это тоже своего рода «подвиги Геракла», только в стиле печальной буффонады. Город-гигант превратился для Марковальдо в огромную клетку, из которой ему уже не вырваться. Конечно, он может вернуться в родную деревню, но не случится ли с ним тогда то же самое, что с одряхлевшим львом из сказки «Лев с седой бородой»?.. Поначалу вполне реалистическая история Тонино Гуэрры имеет фантасмагорический финал, который, пожалуй, мог бы ожидать и Марковальдо, ведь он за столько лет городской жизни и от ворон отстал, и к павам не пристал…