попросил тебя впредь сохранять спокойствие. Иначе ты будешь биться в
агонии не зная причин. Я ясно выразился?
- Да.
- Славно. Готов узнать, кем был и почему ты здесь?
Был? Что это значит? Я ведь все еще существую. Или нет? Голос
казался смутно знакомым. И почему имя Ниджат ничего ему не говорит?
- Ниджат? – голос прервал его мысли.
- Да… да, я готов.
- Хорошо. Для начала хочу сказать, что я верю в реинкарнацию.
Человек перерождается в ином обличье и расплачивается за свои грехи.
Правда, тут есть один нюанс – он не знает, за что ему на долю выпала
подобная участь. Ты страдаешь, но не знаешь почему. А это очень…
неинтересно. Понимаешь, о чем я, Ниджат?
- Не совсем… да, понимаю. Человек страдает и думает, что
незаслуженно, хотя на самом деле поделом ему.
- И к чему это приводит в следующей реинкарнации?
- Он не помнит, что делал зло и был наказан. И продолжает творить
зло дальше.
- Правильно, Ниджат. Ты умница. И процесс этот может
продолжаться бесконечно. Я со своей стороны вижу, что человек страдает
и платит за свои грехи, но… Это не приносит должного наслаждения. Он не
признает своих ошибок, не знает, чего ради он должен страдать, когда
другие проживают счастливую жизнь. Понимаешь?
- Ты Бог?
- Ты не ответил на вопрос, Ниджат.
- Да, я понимаю. Но не понимаю, причем тут я. Ты Бог?
- Объясню. Ты в течение своих перерождений совершал много
грехов, за которые все еще не отплатил. Тебе везло, ты всегда рождался в
кругах обеспеченных или власть имущих. Более или менее. Поэтому, хотелось бы увидеть, как ты страдаешь, зная, что натворил.
- Что?
- Ты умер, Ниджат. И теперь пора платить за содеянное.
Ниджата будто ударили чем-то тяжелым. Он хотел закричать, но не
стал. Вдруг он осознал, что все попытки закричать, сопротивляться или
как-нибудь иначе пытаться выйти из данной ситуации напрасны. Ведь
если он умер, что может быть хуже? Человеком движет инстинкт
самосохранения, но что, если сохранять больше нечего? Что если ты уже
умер? Инструкций по выходу из тяжелой ситуации после смерти никто
никогда не писал. Или писал? Он, Ниджат, не мог знать наверняка, ведь не
помнил ничего, что происходило до сих пор.
- Ниджат?
- Да.
- Закрой глаза и расслабься. Ты почувствуешь и увидишь то, что
сделал и то, за что тебе придется платить.
Расслабиться? Это шутка? В такой-то момент? Этот тип явно
издевался, и злоба взяла верх над страхом, все более нарастающим в
сердце заключенного.
- А что, если я не хочу платить? Я не помню тех вещей, что натворил
и не имею никакого желания за это расплачиваться. И почему не
наказывали до сих пор? Зачем вы ждали столько реинкарнаций? Чтобы в
итоге завести меня сюда, посадить на электрический стул и убить?
- Убить? Ты не понял, видимо. Ты уже умер, Ниджат, - голос явно
был доволен происходящим. – Мы не собираемся тебя убивать. Простое
наказание.
- И что будет дальше?
- Не знаю. Зависит от того, как ты себя поведешь. В любом случае, мы теряем время. Хех… время... мы ведь не теряем его, на самом-то деле.
Оно здесь, с нами, всегда. Люди, такие жалкие, думают, что, если
поторопятся, то успеют все. А ведь истинный план в том, чтобы вы успели
очиститься от своих же грехов. Ты закрыл глаза, Ниджат?
- Да.
Снова тишина. Ни звука, даже лампы уже не шумели. Ниджат
почувствовал легкий холодок, затем чье-то дыхание прямо под ухом.
Будто из глубины начали доноситься звуки, обычные, ничем не
примечательные. Они становились все отчетливее и отчетливее.
- Можешь открыть глаза, - на этот раз голос был у него в голове.
Ниджат подчинился. Он стоял на улице, было похоже на автовокзал
- люди, станция метро, автобусы, мелкие магазинчики, чтобы прикупить
закусок на дорогу. Молодой мужчина спорит с женщиной, та держит
ребенка за руку. Люди, косо оглядываясь, проходят мимо, даже не
пытаясь вмешаться в происходящее. Ребенок прижался к матери, мужчина
кричит и ругается благим матом на женщину, которая плачет, опустив
голову.
- Ты знаешь, кто этот мужчина?
- Нет.
- Присмотрись.
Да, что-то припоминалось. Короткие, почти налысо отстриженные
волосы, щетина двух или трехдневной давности, карие глаза, пухлые
губы…
- Это ведь я! – он воскликнул от неожиданности. Этот мужчина он, но в то же время чужой.
- Так точно! – произнес голос. – И почему ты так разозлился на жену?
- Не помню. Пытаюсь вспомнить, но не получается.
Ниджат продолжал завороженно смотреть на то, как он сам кричит
на жену. Та, не выдержав дальнейших оскорблений, подняла глаза и