Кончики когтей скользнули по кольчуге, и рука обняла за поясницу. Губы склонились к уху элийца, шепча что-то. Целитель оторвал голову от ладоней и уставился в смотревшие на него серые глаза. Дурацкое чувство хождения по граблям кольнуло точку в спине, куда давным-давно вошел кинжал этого паршивца. Жрец сощурился и с улыбкой ткнул кончиком пальца в середину лба асмодианина, проверяя можно ли использовать эфирный сенсор против него.
Северянин удивленно округлил глаза, ощутив болезненный укол внутри черепа от такого, казалось бы, безвредного прикосновения. «Драться хочешь?» — недоуменно осведомился он, но объятий не разжал. Юстиэль отрицательно мотнул головой, скользнув пальцами со лба по скуле и щеке мужчины и закопавшись в рыжую шевелюру.
Ватные ноги и сильная когтистая рука увели на второй этаж таверны. Логичное завершение вечера, коим ветреный жрец не брезговал вот уже не первый год. Ласка в смеси с болью — вот чего так хотелось. Какой-то частью себя, целитель надеялся, что коктейль ощущений позволит забыться и хоть на краткий период снова стать собой. Но ленивая истома после всего случившегося в мешанине света и тени не помогла уснуть. Не смогли сделать это и сердитые серые глаза.
- И впрямь… я ничего не чувствую, — флегматично вздохнул Юстиэль, игнорируя горячие губы, скользящие по своему плечу. А затем и вовсе отмахнулся от рыжего любовника, как от навязчивого комара, и встал с постели.
Элиец наспех оделся, удостоив асмодианина лишь беглым взглядом, и покинул таверну.
Потоки эфира окутывают Атрею. Они всюду и хранят память о всех тех, кто ушел и не вернулся. В них заложены их эмоции, их чувства, их души. Стоит только прислушаться к шепоту ветерка и возможно будет разобрать отзвуки родных голосов. Они зовут, когда крылья окутывают уютным пологом, отдаляя боль и горечь поражения. Они помогают, приходя с силой эфира, облеченные в заклятия. Они всегда рядом, даже если нам кажется, что мы одни.
- Тебе пора уходить, — в храме как всегда светло. Тее казалось, что ночь наступает только снаружи, а здесь всё сияет в любое время суток. Будто бы само понятие времени не касается этого священного места.
- Чем я это заслужила, покровительница?
Богиня протягивает руку, ласково оглаживая по волосам, как несмышленую девочку.
- Разве это важно? Тебя ждут.
Алетейя украдкой вздыхает, не решаясь поднять взгляд. Разум захватили совершенно неподобающие эмоции — смятение, неуверенность, горечь. С изнанки всё было видно, как на ладони, и увиденное выбило девушку из колеи. Тея не была уверена, что ей стоит возвращаться.
- Перестав быть целителем душ, ты не перестала быть собой, — с улыбкой отзывается покровительница, — Не дай своему страху сбить тебя с пути.
- Хорошо, — послушно кивнула целительница, — Но ведь… я не буду помнить ничего, верно?
- Верно. И это к лучшему. Ну же, иди…
Тея не знала, сколько прошло времени. Сознание проснулось словно само собой, а тела не существовало. Девушку окутывало ощущение свободы и странной, невыразимой тоски. Будто она потеряла что-то важное. Постепенно воспоминания возвращались. Вместе с ними обретала иллюзорную материальность и её душа. Целительница понимала, что это лишь эфир, что её не существует на самом деле, что она умерла. Но так было проще. А потом она очутилась у ступеней уже знакомого Храма. Алетейя не знала, почему богиня так ей благоволит, полностью покорившись судьбе. И когда та завела разговор о возвращении в материальный мир, девушка почти не удивилась.
Теперь перед ней сиял золотистый портал, в котором виднелась площадь Элизиума. Тея знала, что стоит ей шагнуть туда и все воспоминания, все сомнения и тревоги растворятся в спасительном забытье. Как и её чувства.
Ни любви, ни тоски, ни жалости.
Но выбирая между памятью и шансом попробовать ещё раз, Алетейя конечно же выбрала жизнь.
«Мы обязательно встретимся снова…», — подумала девушка, рисуя в мыслях образ зеленоглазого целителя, — «Даже если я тебя не узнаю…»
По столице живо расползались слухи. Видано ли, неизвестно откуда взявшаяся девушка всего лишь за неделю добивается последней ступени посвящения и должности офицера! А ведь ни роду, ни племени — на все расспросы отмалчивается, и досье на неё нет. Странно…
- Тея? — целительница на мгновение отвлекается от избивания тренировочного манекена и оглядывается. Занятие прервал высокий даэв, закутанный в мантию. Он был смотрителем в библиотеке мудрецов, а сама девушка — его частой гостьей. Она читала запоем, засиживаясь допоздна, словно пытаясь узнать всё на свете.
- Здравствуйте, — вежливо склонив голову, жрица ждала продолжения.
- Не могла бы ты оказать мне услугу? Нужно доставить в Башню Света кое-какие бумаги, а у меня совершенно нет времени.
- Хорошо, — на секунду задумавшись, кивает девушка, — Забегу перед осадой Силлуса.
- Спасибо, — даэв улыбнулся, глядя на свою подопечную.
Он был первым, к кому обратилась эта странная девушка, растерянно бродившая по городу. И единственным, кто знал истинную причину её молчания и отсутствия каких-либо документов — она не помнила ничего из своей жизни, ни кто она, ни сколько ей лет, ни откуда она. Всё, что знала блондинка — своё имя, Тея. И то оно ей не нравилось и целительница морщилась каждый раз, когда к ней обращались.
Тея отвернулась, посчитав разговор законченным, и продолжила. В ладонях соткалась очередная молния.
Обучение давалось ей легко. Будто бы она проходила всё это раньше и теперь только восстанавливала навыки. Может так оно и было, жрица, поглощенная активной жизнью, совершенно об этом не задумывалась.
Только по ночам, проводимым в маленькой комнатушке в Элиане, она периодически ворочалась с боку на бок, не имея возможности сомкнуть глаз от смутной тревоги. Что-то было не так… Что-то очень важное, что она должна сделать. Но что?
====== О вреде болезней и женщинах. ======
Закованный в бутафорскую броню конь описал очередной круг, обходя фонтан в крепости Тиамаранты. Знамя легиона на боку жеребца отчаянно вздрагивало в такт неровной, раздраженной поступи животного. Эфирная узда, привязывавшая магическое существо к владельцу, вполне позволяла такую прогулку.
Хозяином, судя по всему, был блаженно сопевший на бортике фонтана светловолосый целитель. Притом его не волновали ни брызги довольно холодной воды, уже обильно вымочившей доспех, ни ругань возвращавшихся с Дерадикона даэвов. Умудрившись боком улечься на неширокий парапет, жрец положил согнутую в локте руку под голову, а вторую крепко прижал к груди.
Вельскуд неопределенно хмыкнул и вздернул бровь, наблюдая как маявшийся от скуки конь подошел к спящему и склонил голову. Мягкие губы коснулись макушки незнакомца, затем втянули часть закрывавших лицо волос. Жеребец звонко чихнул, отфыркиваясь, и ударил копытом оземь, а его хозяин даже ухом не повел.
Элементаль ветра нетерпеливо рыкнул на замершего заклинателя, но мужчина лишь приложил палец к губам, скрытым темной полумаской, и покровительственно потрепал зверя по гриве. Его уже начала забавлять рисовавшаяся перед глазами картина. Неунывающий жеребец перебрался с волос на «рогатый» обруч своего хозяина. Пожевав железку, животное снова осталось недовольно и мотнуло головой, сдернув оную с головы целителя.
Гулко брякая, вещица укатилась прямиком к ногам Вельскуда. Маг наклонился и подхватил обруч, повертев в руках. На проверку он оказался трофейным головным убором из Рунадиума. Заклинатель медленно поднял взгляд обратно на непутевого жреца и его лошадь. И как раз вовремя: замученный скакуном блондин нервно махнул рукой, отбиваясь от животного, и решил перевернуться на другой бок, что грозило падением в фонтан.
Несколько размашистых шагов помогли заклинателю очутиться рядом. Конь сверкнул на незнакомца недобрым взглядом и тихо заржал, всхрапнув. Вельскуд уже наклонился, вытянув руку вперед, чтобы поймать целителя хотя бы за шкирку, но не успел. Мужчина благополучно перекатился со своей импровизированной лежанки прямиком в воду.
— Твою мать! Да чтоб тебя… ахр… ах… мфф… — задыхаясь от негодования и попавшей в нос воды, тотчас зафыркал целитель. Пробуждение явно ему не понравилось. Мало того, напротив склонился какой-то подозрительный тип, чье лицо закрывала маска, и протягивал руку. Так, словно он и столкнул спавшего в воду. А попытка схватиться за конскую шею и выбраться из фонтана не увенчалась успехом: строптивый жеребец попросту укусил своего хозяина и, гордо вздернув голову, ускакал нарезать очередной круг возле фонтана.
Вельскуд предусмотрительно отдернул руку от багровеющего жреца и выпрямился. Верный элементаль ветра проворно отступил за своего хозяина, свернувшись за подолом иссиня-черной мантии. Маг тяжело вздохнул, глядя на поднимающегося из воды жреца. На тот момент он сильно походил на какого-нибудь анклотля, неловкого и громко сопящего. Холодная вода ручьями стекала с тяжелого доспеха и волос.
— Ну, и зачем ты меня… ааа! — начатая было гневная тирада беловолосого была прервана кусочком коварной скользкой тины, так неудачно попавшейся под ногу. Целитель округлил глаза и отчаянно взмахнул руками, отклоняясь назад. Он готов был снова рухнуть в воду, но на этот раз Вельскуд успел ухватить того под локоть и рывком вернуть в вертикальное положение.
— Я тебя не толкал, — прошипел маг и сунул в руки горе-лекарю потерянный ранее обруч. Заклинатель не отпустил жрецовского локтя, пока его обладатель не переступил бортик злосчастного фонтана и не оказался «на суше». Теперь целитель стоял рядом и отчаянно клацал зубами: тяжелый доспех вымок и остыл настолько, что распространял волны холодной дрожи по всему телу.
— Отвратительно, — только и застонал жрец, ссутулившись. Под его коваными сапогами уже натекла приличная лужа, от которой Вельскуд аккуратно отступил. Мокнуть самому в его планы никак не входило. Маг забыл о притаившемся за спиной элементале и наступил бедолаге на лапу. Создание громко и протяжно заскулило, подхватилось и рвануло прочь. В тон вою эфирного пса заржал и жеребец целителя. Взвившись на дыбы, конь некоторое время молотил передними копытами воздух, а затем вприпрыжку устремился за элементалем.
Маг и жрец одновременно коснулись ладонями своих лиц и тяжело вздохнули. Жесты получились настолько похожими, что их владельцы недоуменно замерли и стали медленно опускать ладони со лбов, открывая обзор и убеждаясь в синхронности.
— Неудачный Дерадикон? — вдруг буркнул Вельскуд, чтобы разбить затянувшееся недоуменное молчание. Эти почему-то напуганные зеленые глаза целителя, буквально впившиеся в его лицо, начали напрягать.
— Угу, — отозвался блондин и медленно убрал руку от лица, но затем быстро поднес обе ладони к губам и носу, зажмурился и звонко чихнул. Недавно возвращенный на голову обруч Грендаль снова со звоном укатился в сторону.