Юстиэль к тому времени закрыл крышку заварника и медленно, с удовольствием потянулся, делая глубокий вдох. Так он надеялся привести себя в норму. И как раз послышались шаги искупавшейся Теи.
— Ой, — целитель торопливо опустил руки и повернулся на звук, мягко улыбаясь, — я конечно не такой искусный повар как ты…
Жрец кивнул на глубокую миску с пёстрым салатом, заправленным маслом и смесью пряностей с перцем.
— После тюремного хлеба два раза в сутки, мне что угодно покажется деликатесом… — целительница улыбнулась, оказываясь совсем рядом и недвусмысленно напрашиваясь на порцию объятий. Она так и не насытилась его прикосновениями, а два дня разлуки ещё острее подчеркивали три прошедших месяца.
Тее вообще не хотелось отпускать целителя.
Тот охотно обнял подошедшую совсем близко жрицу, ласково скользя руками по влажной после душа коже, перебирая мокрые пряди волос.
— Как же я скучал по тебе, — зажмурившись, страстно выдохнул Юстиэль, вложив в реплику всю ту гамму бурных эмоций, что испытывал до сих пор.
— И я… — эхом отозвалась девушка, нежась в объятиях, - Там, в камере, ты мне снился, когда удавалось хоть немного поспать… Скажи, и почему меня так к тебе тянет?
Тея с улыбкой коснулась ладонью лица Юстиэля, огладив скулу.
— Это потому что я… — он приоткрыл глаза, сквозь прищур глядя на Тею. В её присутствии улыбка без спросу рисовалась на лице, — я использовал приворотное снадобье, и мы теперь связаны… на веки.
Последнюю часть фразы целитель попытался произнести зловещим тоном, при этом крепче ухватив девушку за талию.
Алетейя расхохоталась, а потом округлила глаза в притворном ужасе.
— Это выходит, мы всегда-всегда будем вместе?
Долго держать мину не удалось, губы снова расплылись в улыбке.
— Я бы не отказалась…
— Да… — многозначительно протянул Юстиэль, — но для начала тебя нужно откормить, — он со знанием дела ощупал бока Теи и серьезно сдвинул брови, хотя дрожащие от смеха губы выдавали наигранность образа.
— Садись за стол, — жрец ещё раз ласково погладил спину целительницы, а потом мягко отстранился, кивнув на предусмотрительно отодвинутый стул.
— Почти? — Юстиэль, пивший чай напротив неё, наигранно вскинул брови, — наверное осталось принять лекарство от грусти…
С лукавой улыбкой целитель отставил чашку в сторону, поднялся со своего места и протянул Тее руку, чтобы помочь встать из-за стола.
— Доктор, а у вас проверенный рецепт? — подыграла Тея, ухватившись за руку целителя. Недопитый чай остался стоять на столе.
— О, не сомневайтесь, даэва, — с трудом удерживая на физиономии серьёзное выражение, Юстиэль отпустил руку девушки и обнял её, борясь с желанием сорвать с неё мягкое полотенце.
— Сначала аванс, — тихо шепнул целитель и наклонился, касаясь губ Теи теперь уже страстным пылким поцелуем. Смешинки постепенно смывало волной щемящей нежности, желания и робкого счастья.
— Ммм... — погрузившись в поцелуй, Тея теснее прижалась к жрецу. Всё ещё капавшая с волос вода скользила по коже, добавляя ощущений. — Кажется, мне немного лучше, но нужен полный курс…
— Идём, — Юстиэль разжал объятия и, отстранившись, взял девушку за руку. — Курс желательно проходить в горизонтальном положении.
Посмеиваясь, целитель потянул девушку из кухни в спальню. Мытьё посуды он решил оставить на утро.
С хохотом даэвы добрались до спальни. Тея прыгнула на постель, перевернулась на спину и картинно прижала ладонь ко лбу.
— Доктор, кажется я вся горю, срочно нужно ваше вмешательство!
Целитель шагнул к краю кровати, уже не в силах сохранять серьёзный вид. Губы беспрестанно улыбались, а глаза блестели.
— Сейчас примем меры… — выдохнул он, забираясь поближе к Тее и стаскивая с неё полотенце. Череда лёгких поцелуев не заставила себя ждать, прокатившись от ключиц и до живота.
Жрица не удержалась от тихого стона, выгнувшись навстречу. Низ живота мгновенно стягуло сладким предвкушением удовольствия.
— Хочу тебя, очень-очень… — бессознательно прошептала девушка.
Юстиэль не стал тянуть, поскольку сам уже сгорал от желания. Да и притихший внутренний голос напоминал о рассвете и заложнике. Потому жрец торопливо избавился от одежды и наклонился к целительнице, жадно вглядываясь в её лицо, запоминая каждую чёрточку, изгиб бровей и губ, дрожание ресниц. Всё казалось таким родным и близким…
Расположившись поудобнее, целитель коснулся колена Теи, чуть отодвинув её ногу, давая себе доступ к изнывавшему от желания телу. Первое проникновение получилось плавным и глубоким, обозначив такой же темп, неторопливый и страстный, словно планирующий растянуть наслаждение на долго.
Алетейя страстно обвила целителя руками и шире развела ноги, делая контакт более глубоким. Эмоции зашкаливали, вырывая из губ стоны и вздохи. Напряжение потихоньку отступило под действием страсти, затопившей сознание.
Долгая разлука сыграла свою роль, даже такой размеренный темп оказался способен подвести к пику. Юстиэль закрыл глаза, чувствуя, что не сможет продержаться долго. «Я люблю тебя», — коснулся разума девушки его мысленный импульс, такой ласковый, как прикосновения или объятия, добавляющий ощущений.
Эта зашкаливающая нежность сводила с ума, заставляла сердце биться быстрее. Тея хотела ответить на мысль целителя, но мир взорвался красками и чувствами, даря наслаждение. Девушка в последний раз подалась навстречу Юстиэлю и затихла. Только грудь вздымалась от глубокого и частого дыхания, а по губам блуждала улыбка.
— Я тоже люблю тебя… — отдышавшись, тихо произнесла жрица, — И мне нравится такое… лечение.
Признание девушки достигло слуха далёким эхом. Целитель со стоном распахнул глаза и вздрогнул, довольно жмурясь снова. Оргазм накрыл его с головой, закружив комнату перед глазами, а сердце подпрыгнуло до самого горла. С протяжным вздохом Юстиэль рухнул на бок рядом.
Тея ласково погладила его по плечу, довольно улыбаясь.
— Хорошо так…дома, вдвоем… и пусть весь мир подождёт… — девушка зажмурилась, подвигаясь ближе. Рука скользнула по боку мужчины, пальцы остановились на бедре.
— Да, пусть подождут… подождёт… — довольно кивнул Юстиэль и украдкой покосился на окно. Горизонт ещё не начал светлеть, но чутье подсказывало, что засыпать не стоит — это было чревато опасными последствиями. Он накрыл ладонью устроившуюся на бедре руку целительницы и аккуратно потянулся, так чтобы пальцы не соскользнули с тела.
— Мне нужно отлучиться, это ненадолго, — тихо и обречённо шепнул целитель, словно озвучивал приговор.
— А можно мне с тобой? — сразу же встрепенулась девушка, едва не уронив руку из-за резкого движения. В глазах, прежде лучившихся спокойствием и сытым удовольствием, зародилась тревога.
— Не надо, — Юстиэль протянул руку и ласково погладил Тею по щеке, пытаясь успокоить, — ничего особенного, я просто отдам должок даэву, который помог тебя вытащить. Вернусь так быстро, что ты и глазом не моргнёшь.
Целитель улыбнулся, заглядывая жрице в глаза, всем видом демонстрируя спокойствие и пытаясь дать и ей понять, что волноваться не о чем.
— К тому же, ты давно не спала нормально, тебе нужно отдохнуть.
— Тебе тоже… — ворчливо отозвалась Тея, но поняла, что спорить бесполезно. — Ладно, только пообещай мне, что обойдется без глупостей?
Было ясно, что она имеет в виду. Девушка заглянула в лицо целителю, надеясь разглядеть честный ответ.
— Честное слово, — без раздумий кивнул жрец и, подавшись чуть вперёд, легонько поцеловал целительницу в губы. — А ты спи.
Разорвав поцелуй, он укрыл Тею одеялом, а сам встал с постели в поисках своей одежды. Спустя несколько минут Юстиэль уже покидал спальню с помощью свитка телепортации в Ингисон.
— Хорошо… — Тея послушно закрыла глаза.
Лидия уже ошивалась рядом с пещерой, примчавшись туда задолго до назначенного времени. Она прекрасно знала, что целительницу уже выпустили, и здорово нервничала. Это было заметно по взятой наизготовку арфе и искусанным в кровь губам.
Приятные ощущения от ночной прогулки по Ингисону сводило на нет волнение. Горизонт за спиной стремительно светлел, потому целитель изо всех сил подгонял своего фергатти. Несчастный зверь жевал узду и громко фыркал, будучи неспособен бежать ещё быстрее.
Возле входа в пещеру Мариссы целитель спрыгнул из седла и сдержанно кивнул Лидии, не проронив ни слова. Говорить нужды не было — по его лицу итак была понятна неприязнь, которую испытывал. Не дожидаясь реакции артистки, жрец коснулся тускло мерцающей зеленью границы логова со внешним миром.
Картина, представшая глазам Юстиэля едва не подогнула колени. У дальней стены стоял пленный волшебник. Его руки были развязаны, а мешок больше не закрывал голову. Рядом с элийцем стоял Рыжий, крепко держа того за плечо. В правой руке асмодианина мерцал тусклым золотом кинжал.
— Мразь белозадая, — сквозь зубы прошипел следопыт.
— Н-нет… — упавшим голосом выдохнул целитель, понимая, что опоздал. Кинжал вошёл в грудь волшебнику, отчего на тунике расползлось алое пятно. Когда Юстиэль подлетел к ним, убийца уже отдёрнул руку с оружием и толкнул мага в грудь.
— Зачем? Ну, зачем? — поддержав оседающего на пол волшебника, целитель опустился вместе с ним на колени, зажимая рану рукой. Пальцы моментально окрасились алым. Все заклинания ушли в пустую, сердце мужчины перестало биться за секунду до появления лекаря, теперь он отправлялся на кибелиск.
— Он сам нарвался, — в ответ на полный досады и гнева взгляд невозмутимо констатировал Рыжий, играючи подкидывая кинжал на ладони.
— Как? КАК?! — проорал Юстиэль, — у него и так было две колотые раны!
Целитель запнулся, явно задыхаясь от злости. Вся его сдержанность и собранность растворились вместе с пленным офицером, которому он обещал сохранить жизнь.
— Выкинь из головы, лучше подумай о том, как будешь отдавать должок, — хмыкнул Рыжий и наклонился, чтобы свободной рукой помочь элийцу встать на ноги. Его бешенство следопыта нисколько не беспокоило.
— Да что ты за даэв такой, — зашипел взведённый жрец и сощурился, всё же поднимаясь на ноги, — не прикасайся ко мне, балаурий сын!
И со всего маха вломил асмодианину кулаком в челюсть.
— Забываешься с кем говоришь, светлый, — прошептал убийца, потирая ушибленное лицо. Ярким пламенем вспыхнули эфирные метки асмодианского генерала.
— С идиотом я говорю! С полным! — рявкнул в ответ Юстиэль и тотчас резко выдохнул, неверяще опустив взгляд вниз. Острая боль кольнула живот, по коже стало расползаться липкое тёплое пятно. — Аргх…
Кинжал Рыжего легко пробил узорчатую кольчугу Кунакса и вошёл в тело. Убийца поджал губы и выдернул кинжал, презрительно плюнув под ноги. Спустя миг его стало не видно: покров маскировки спрятал асмодианина от посторонних глаз.