— Аванс, — с улыбкой шепнула она и отстранилась, решив вернуться на кровать.
Это слабо скрасило потенциальный поход под ливнем и грозой. Но Аскольд знал, что если не дать Джесси то, чего она хочет, то своей истерикой и слезами она будет выносить мозг ещё дня четыре.
«Ладно, батончик — это ещё не так страшно, как паснип в хомбелевом джеме в четыре часа утра…», — рассудил юноша, выходя наружу.
Дорога до селения и обратно заняла минут сорок. За это время Аскольд успел знатно вымокнуть, разозлиться, успокоиться и опять взбеситься. Повезло ещё, что у торговца был этот балауров батончик и не пришлось топать в другое место.
— Я принес, — убийца с грохотом распахнул дверь и перешагнул порог. С волос и одежды буквально ручьями стекала вода. Аскольд бросил на кровать Джесси шоколадку в яркой обертке.
Девушка встрепенулась и недоуменно уставилась на элийца. Сидя на кровати, она беззаботно болтала ногами и с упоением грызла хлебную горбушку. Это «лакомство» выдал Исиль десятью минутами ранее, когда Джесси отчаялась дождаться Аскольда.
— Где ты так долго был? — удивлённо спросила она, оторвавшись от еды, и скосила взгляд на шоколадку. — И что это такое?
— В смысле, что это такое? — заторможенно спросил следопыт, — Батончик, как ты и просила… и что значит, где я долго был?! Этот долбанутый торговец в соседнем селении вообще-то, и до него переться 20 минут!
— Но я же… — теперь недоумение Джесси сменилось на растерянность. Она посмотрела на шоколадку, потом на кусок хлеба в своей руке, затем перевела взгляд на Аскольда. — Я просила хлебушка… просто мне захотелось назвать его ласково.
Девушка встала с кровати, бережно держа в руках обгрызенную горбушку.
— Потому что с ним все жестоко обращаются, сначала кромсают ножом, а потом… с жадностью съедают! — концовка фразы была озвучена трагичным голосом. Глаза асмодианки стали наполняться слезами. — А ты мне что принёс? Ты что, меня совсем не любишь?.. — шёпотом спросила Джесси и шмыгнула носом, глядя на мокрого насквозь следопыта.
Глаза Аскольда потемнели, наполняясь молниями не хуже, чем были за окном. Воздух ощутимо потяжелел, показалось или и впрямь мелькнули искры?
— Ах, я тебя не люблю?.. именно потому, что я тебя не люблю я поперся в грозу и ливень в соседнее селение, чтобы достать тебе батончик?.. потому что ты не умеешь формулировать свои хотелки внятно и доступным языком… — обманчиво мягко поинтересовался Аскольд.
Убийца на мгновение прикрыл глаза, словно стараясь успокоиться. Но…
— Я тебе сейчас этот батончик в задницу засуну, ты, скотина неблагодарная!!! — с воплем следопыт рванул в сторону постели.
Джесси тонко взвизгнула и отскочила в сторону.
— Не надо! Я больше… — но фраза «я больше не буду» так и не была озвучена. Девушка подскользнулась на луже, натёкшей с доспехов следопыта, и едва не растянулась на полу плашмя. Неловко взмахнув руками, Джесси умудрилась не выронить свою горбушку.
— Аскольд, не надо! — взмолилась она, при этом даже не глядя на взбешённого элийца.
— Спасите, — сипло выдохнула асмодианка, чувствуя, что расправа неизбежна, и рванула в коридор.
— Ах, не надо?! — с шоколадкой в руке, Аскольд понёсся за Джесси, преисполненный намерения осуществить-таки свою угрозу.
Именно поэтому парочка и потревожила Алетейю с Анжеем. Асмодианка, похоже, не нашла лучшего варианта, чем спрятаться «под юбкой» у матери своего супруга.
— Сколли, может ты немного остынешь? — осторожно спросила Тея, глядя на следопыта. Но тот был непреклонен.
— Как только в жопу этой дуре её сраный «батончик» затолкаю, так сразу и остыну!
Джесси шмыгнула за спину недоумевающего Анжея. С круглыми от испуга глазами и горбушкой хлеба, зажатой в руке, девушка выглядела крайне комично.
Убийца скосил взгляд на Тею, потом попытался оглянуться на прятавшуюся за ним асмодианку, но та сжалась в комок и показываться не собиралась.
— Может вы как-нибудь отдельно от нас разберётесь? — предложил Анжей.
— Нет! — тотчас гаркнула Джесси, показав-таки нос из-за плеча Анжея и сверкнув глазами на Аскольда.
— Да, разберемся, — угрожающе-спокойно произносит Аскольд, скрестив руки на груди, — Я просто её убью и всё.
Алетейя вздыхает, косится на перепуганную Джесси и пытается успокоить сына.
— Ну, Сколли… она ведь беременна. Всякие причуды это… нормально…
— Нормально?! А гонять меня хуй знает куда, потому что нельзя нормальным языком объясниться, это тоже нормально?!
— Когда я носила тебя, твой отец ночами бегал на ту сторону Атреи, — мечтательно улыбнувшись, произнесла Тея, — За солёным хорто. Так что скажи спасибо, что Джесси попросила тебя сходить сейчас, а не в три часа ночи. И не за чем-нибудь из Асмодеи или Бездны.
Убийца поджимает губы. Он промок, замерз, а ещё… не столько обидно потраченное время, сколько отсутствие благодарности. Ещё и дурацкая фраза эта «ты меня не любишь». Тьфу…
Аскольд швырнул батончик на пол, развернулся и молча вышел. Нужно было срочно выпустить пар, а для этого как нельзя лучше подойдут тренировочные манекены на заднем дворе таверны. И плевать, что на улице всё ещё хлещет дождь. Он и так промок с ног до головы, хуже не будет.
— Аскольд… — вслед ушедшему элийцу беззвучно шепнула Джесси, но так и не вышла из-за спины Анжея до тех пор, пока шаги Аскольда не стихли на лестнице. — Балаурщина!
Асмодианка стиснула в кулачке несчастный хлеб и виновато поглядела на «старших» белокрылых.
— Простите за это, — пробормотала она и шагнула к брошенной шоколадке. Идея закусить жёсткую горбушку сладким внезапно пришлась по душе. А ещё проснулась совесть и начала грызть свою хозяйку.
— Испугалась просто. Отдыхайте, — Джесси улыбнулась парочке и, подняв брошенную Аскольдом шоколадку, вышла из спальни в коридор.
Напоследок кивнув Анжею и Тее, девушка решила спуститься вниз, чтобы дождаться пока Аскольд успокоится, а там уж как-нибудь выпросить у него прощения и загладить вину. Бросаться за следопытом под ливень и попадать ему под горячую руку не особо хотелось.
«Батончик…»
«Ласково…»
«Жестоко обращаются!..»
Аскольд нещадно кромсал манекен. Он не обращал внимания, что деревяшка вот-вот развалится под натиском. Хотелось просто выместить всю свою злость. А потом вернуться под крышу и завалиться спать. День его чертовски вымотал.
Хрясь! С жалобным скрипом манекен покосился и рухнул на песок. Только тогда убийца, разгоряченный и взмокший, остановился.
— Дура, — плюнув на песок, Аскольд засунул в ножны кинжалы и побрел в таверну. Настроение было таким же скверным, как погода. Хотя дождь уменьшился, теперь он просто мелко моросил.
Поднявшись наверх, Аскольд кинул кинжалы обратно на комод и плюхнулся на постель, нещадно вымачивая покрывало. Но было уже как-то всё равно.
К тому времени Джесси прикончила и шоколадку, и ещё парочку горбушек. Девушка до конца не смогла побороть свой страх перед взбесившимся следопытом, но чувство вины было сильнее. Сквозь приоткрытую дверь ванной она наблюдала, как вернулся Аскольд, бросил оружие и плюхнулся на кровать. Сама только мысль о холодных мокрых простынях заставила поёжиться, но Джесси вышла из своего укрытия и осторожно шагнула к постели. Тихонько забралась рядом с элийцем, посидела пару мгновений. А когда от шальных ударов сердца едва не начало шатать, Джесси наклонилась к нему и робко провела ладонью по плечу.
— Прости меня, глупую, — прошептала асмодианка и наобум ткнулась губами в светлую мешанину из спутанных мокрых волос элийца. — Не злись…
— Я не злюсь, — спокойным тоном произнес Аскольд, даже не открывая глаз. — Но если ещё раз услышу фразу «ты меня не любишь», не важно, в форме вопроса или утверждения, то развернусь и уйду. И ещё — в следующий раз будь добра предупреждать, если тебе в голову придет назвать что-нибудь «ласково».
Похоже, что убийца и впрямь выместил всю свою злость на безмолвной кукле и теперь не гневался. Только вот взамен ушедшим эмоциям ничего не пришло.
— А сейчас я хочу спать. Так что будь добра, веди себя потише, — Аскольд и впрямь собрался спать в промокшей одежде на влажном покрывале.
— Ты только сними с себя мокрое, тогда я сразу притихну, — попросила асмодианка, хотя равнодушный тон убийцы и резанул по сердцу. — Не надо тут болото устраивать.
Выпрямившись, она протянула руку, коготками перебирая мокрые пряди волос элийца.
— Ну Аскольд…
Шумно выдохнув, Аскольд сел на постели. Недовольно покосился на Джесси, но всё же потянулся к пуговицам рубашки. Холодные пальцы слушались плохо, потому следопыт плюнул на это гиблое дело и попросту стащил вещь через голову, зашвырнув в дальний угол. Туда же через минуту отправились штаны.
— Всё? Теперь можно мне просто полежать спокойно? — мрачно осведомился Аскольд.
Джесси несколько секунд молча смотрела на убийцу. А потом потянулась к нему и неловко обняла, прильнув всем телом. Девушка замерла, ткнувшись лицом в грудь Аскольду. Она была очень тёплой, что резко контрастировало с температурой вымокшего под ливнем элийца.
— Ещё минутку, — шёпотом попросила Джесси, — и можешь ложиться.
— Дурочка, — выдохнул убийца, чувствуя тепло асмодианки, — Как только родится наш сын и ты снова станешь мужиком, первое, что я сделаю — набью тебе рожу, честное слово.
Уголки губ приподнялись в почти незаметной улыбке., но это уже было лучше, чем холодное и мрачное выражение лица. Пусть и смысл сказанных слов был довольно… опасным. Аскольд редко когда не сдерживал своих слов.
— Я буду сопротивляться, — уверенно заявила асмодианка и потёрлась крохотными намёками на рога о грудь Аскольда. После этого Джесси чуть отстранилась и заглянула ему в лицо. Даже такая неуловимая тень улыбки не ускользнула от её внимания. Девушка потянулась вверх и невесомо поцеловала убийцу в губы.
— Всё, — шепнула Джесси и поцеловала Аскольда ещё раз. — Теперь ложись.
На третий раз девушка промахнулась и угодила мягкими губами в подбородок элийцу.
— Да сколько угодно, — фыркнул Аскольд. Сопротивление Джейса он никогда всерьез не принимал. Бывший генерал был слишком натренированным и сильным для отвыкшего от сражений снайпера.
— Ну спасибо за разрешение, — иронично произнес следопыт, укладываясь на постель. Но долго лежать ровно он не смог. Попросту сгреб асмодианку в объятия и закрыл глаза. — Ты со мной тоже полежишь.
====== Свадьба ======
— Твои друзья опаздывают? — Ханна вопросительно глянула на супруга, который зажигал свечи в маленьком кибеллиуме. Дивьес выглядел до того сосредоточенно, что даже смешно. — Вроде бы уже должны были быть… Может невеста передумала в последний момент?
Знала бы бардесса, насколько была права.
— Я не хочу! Не буду! — Хаора с ужасом смотрела на белое платье. И пусть оно было выбрано буквально накануне ею же, в день свадьбы элегантный наряд с небольшим шлейфом вызывал исключительно ужас и желание сбежать, — Нет, нет, нет!