Пролог. Находка
Звёзд было так много, будто кто-то рассыпал их по чёрному бархату ночного неба. Они тихо звенели и насмешливо перемигивались, то вспыхивая, подобно лампочкам, то превращаясь в едва заметные точки.
- Ух ты! – пробормотал Данька. – Как близко! Хоть в горсть набирай.
Выпростав из-под одеяла руку, он протянул её вверх. Воздух оказался густым, подобно смородиновому желе, и очень тёплым, а пальцы светились, будто обсыпанные звёздной пылью. Дотронувшись до мерцающей точки над головой, Данька отдёрнул руку.
- Не жжётся даже. А физик, козёл…
Мысль, ускользнув, устремилась по млечному пути. Некоторое время Данька следил за ней, но затем его внимание привлекла странная птица. Распластав огромные крылья, она медленно плыла по направлению к полю. Отец когда-то говорил, что на этой земле должны строить новые кварталы. Но пока там высились лишь горы земли и песка, а
рядом, за покосившимся забором и частоколом высоких елей пряталась деревенская изба. Говорили, что в ней жила старуха, отказавшаяся продать свой дом какому-то НИПу. Правда, старуху эту мало кто видел. Разве что Витёк уверял однажды, что каждую ночь видит свет в затянутом полиэтиленом окошке. Но Витёк ещё тот фантазёр. С него станет.
Зависнув над полем, птица направилась в сторону старой избы, а затем сделала круг и стала снижаться.
- Эй, соня, вставай! – отцовский голос прорвался сквозь плотное одеяла сна.
Сверкнув оперением, снежная птица взмыла вверх растворилась в ворвавшимся в видение солнечном свете. Данька открыл глаза. Перед ним стоял отец. Он был клетчатой рубашке и домашних шортах.
- Пошли на улицу!
Через полчаса они стояли на ещё пахнувшем краской крыльце. С земли поднимался белёсый туман, окутывая и разрытую тракторами землю, и покосившиеся столбы, с которых почти за земли свисали толстые провода, придавая полю вид причудливого инопланетного пейзажа. Отец называл их «времянкой» и говорил, что когда на поле вырастут новые дома, провода уберут под землю. Отец вообще здорово во всём разбирался - и в стройке, и в проводах, и в машинах. И сейчас он стоял, облокотившись рукой на крыльцо, как капитан у мостика, вглядывающийся клубящееся дымкой море.
Вскоре среди тумана зажглись яркие огоньки. Они приближались, всё больше напоминая чьи-то огромные яркие глаза. Мгновение, и из белёсого марева выплыла тёмная движущаяся тень. Гигантские светящиеся руки то поднимались вверх, то опускались, будто неведомый монстр подносил что-то к невидимому для Даньки рту.
- Ух ты! – не удержался Данька.
- Представь себе, - отец загадочно взглянул на Даньку. - Что это – робот. А мы с тобой сейчас – на другой планете. И называется она…
Причудливое существо зарычало и направилось к другому – огромному и чёрному, квадратному, с двумя круглыми горящими глазами. Затем вновь подняло руки, опустило их и начало с лязгом отползать по улице в направлении старухиного дома. А квадратный монстр двинулся в сторону Даньки, всё более превращаясь в нечто, напоминающее КАМАЗ.
- Земля! – радостно выкрикнул отец.
Камаз приблизился, развернулся, тяжёло попыхивая мотором и поднимая кузов.
- Земля! – вновь закричал отец. – Натка, тащи лопату!
Из кузова посыпалась земля. Жирная, чёрная, она пахла влагой и свежим коровяком. Мгновение, и среди тёмной рыхлой массы блеснул металлический диск. Данька рванулся вперёд…
Глава 1. Надпись на медальоне
Обрушилось небо, лик солнца ослеп
Настали тревожные дни
Семь рыцарей пали за порт Кивенебб
Семь суток сражались они
- Ну как тебе? – на круглой физиономии Витька расплылось хитрое выражение. – Катькин препод по шведскому проверял. Всё точно. Никаких сомнений.
Из-за набухшей синевой тучи выглянуло солнце. Тёплым светом вспыхнули жёлтые фасады двухэтажных домов. Длинных, с чередой гладких дверей и яркими всполохами тюльпанов у засыпанных серой галькой дорожек. Привычно скользнув взглядом по соседским участкам, Данька остановился на последнем в ряду, огороженном невысоким забором. Возле уткнувшейся носом в изгородь красной «Мазды» деловито прохаживался его отец. Мама в шортах и футболке отдыхала в шезлонге, наблюдая за искристыми каплями воды, фонтаном бьющими из вращающегося шланга-разбрызгивателя. А квартале напротив, среди выстроившихся в ряд новых таунхаусов, сыто урчал трактор, выравнивая очередную гору привезённой кому-то земли. Данька хорошо помнил её запах. Влажный, отдающий свежим коровяком. И мягкую, рассыпчатую черноту, в которой неделю назад сверкнул серебристый всполох старинного медальона. Тогда он и подумать не мог, что медальону более восьмисот лет, а надпись на нём перечеркнёт всё, что утверждали историки. Вновь повертев в руках распечатанный на принтере листок, Данька повернулся к Витьку.
- И всё-таки, откуда здесь порт? До Зелика километров двадцать, не меньше.
- А я почём знаю? Если препод в универе сказал, что Катька перевела правильно. Значит так оно и есть.
Данька на мгновение задумался. А Витёк ведь и соврать мог. Вот зимой например, болтал, что каждую ночь видит свет в окнах старого дома. Этот дом стоял здесь ещё задолго до того, как построили посёлок. Никто не знал, было ли в нём электричество, а старуха-хозяйка, по слухам, жила в Первомайке и приезжала в него только на лето. Так что света в нём, тем более, ночью, быть никак не могло. И ещё про каких-то белых огромных птиц, кружащих над домом.
Данька поначалу смеялся над его фантазиями, но потом ему приснился тот сон…
- Знаешь, – прервал его мысли Витёк. – Катька про море тоже у препода спрашивала.
- И что?
- Говорит, не доходило море до Первомайки. Только до Зелика. И порта здесь никак быть не могло.
- А в школе тебе чего рассказывали?
Витёк сосредоточенно почесал растрепавшиеся от ветра вихры.
- Про крепость говорили, но про море… Нет. Точно нет…
Данька задумался. Нет, такое Витёк точно запомнил бы. Ведь его семья жила здесь вот уже три года, а сам он ходил в местную школу. А там про историю посёлка наверняка на всех уроках уши прожужжали. Нет, странно всё-таки…
- И что теперь?
На веснушчатой физиономии Витька на мгновение мелькнула растерянность, но тотчас же сменилась привычным нагловатым выражением. Он приосанился и решительно произнёс:
- Ничего случайного не бывает. Если этот медальон попал к тебе на участок, значит именно ты должен найти разгадку. Будем искать.
- Где?
Витёк взял палку, присел на корточки и принялся чертить на земле что-то вроде карты. Отметив три точки, он медленно произнёс:
- Гляди сюда. Машину привезли с пустыря. Там до сих пор копают. А это значит, что мы можем найти что-нибудь ещё. То, что поможет раскрыть тайну. Кстати, и старый дом там рядом. Кто знает…
Витёк довольно улыбнулся и ткнул пальцем в сторону покосившейся деревянной избы. Данька поморщился. Когда-то эти истории не вызывали у него ничего, кроме тошноты. До тех пор, пока он сам не увидел во сне огромную птицу над домом. А потом ещё этот медальон… Поэтому, проглотив очередную порцию Витьковского бреда, Данька сжал зубы и процедил:
- А дальше?
- Есть ещё два пункта. На холме у дома культуры и там, где вышки.
По пыльной дороге, переваливаясь на ухабах, проехал джип охраны. За рулём сидел Михалыч. Махнув ребятам рукой, он бодро крутанул баранку, и джип свернул в проезд между старым домом и таунхаусами двенадцатого квартала. Данька обернулся назад. Отец поливал машину из шланга, а мама уже встала с шезлонга и возилась в цветнике, пересаживая чайные розы из больших зелёных горшков. На соседнем участке бодро хозяйничали рабочие-таджики.
- А может вначале к вышкам пойдём? Или к дому культуры?
- У дэка финское кладбище. Старое, ещё с четырнадцатого века. Наверняка след можно найти. А у вышек крепость стояла. Сам увидишь.