- Ней, милая, боюсь, наш гость не совсем понял причины твоего негативного отношения к действиям отца. Ты бы выражалась подоходчивей.
Принцесса заткнулась на полуслове, обожгла меня ненавидящим взглядом, пару секунд подумала, а потом постановила:
- Ничего я этому папочкиному прихвостню объяснять не обязана. Я отцу письмо оставила? Оставила. Все объяснила? Объяснила. А если этот лох позволяет использовать себя втемную, это его проблемы. К тебе я его и близко не подпущу.
На мгновенье я представил себе эту малявку с мечом сражающейся против рыцаря и чуть не расхохотался, но потом вспомнил про Искру Смерти и оценил диспозицию. Это мне парочка лишних веков по барабану. Ну, подумаешь, схлопотав такую порцию человеческой магии, потом лет сто даже за гранью в звериную ипостась не перекинусь. Так я вроде и не собираюсь возвращаться. А вот обычному человеку не то что двух сотен, а и тридцати прибавленных лет хватить может, чтобы на месте прахом рассыпаться. Но что все-таки здесь у них происходит?!
Мои размышления снова прервала Геледра.
- Нэй, боюсь, благородный сэр несколько покривил душой, назвав только первое свое имя и рыцарское прозвище. Он не человек. Он дракон. И тебе с ним, к сожалению, не справиться.
- Дракон?! – я почти увидел, как наливается еще большей ненавистью разум Нейдэны. И что бы это значило? За Геледру она любому глотку перегрызть готова, а в принципе драконов на дух не переносит? Что-то мне с трудом в такое верится. - Лизандровский засланец? – прошипела принцесса. А это еще что за персонаж? Не знаю такого.
- Не думаю, - Геледра слегка качнула точеной головкой, а потом обратилась ко мне: - Может, все же назовете себя, сэр? Для спокойствия ее высочества.
Я вздохнул и поклонился.
- Хадриен Ценерский, первый наследник Дома Кобальтового Когтя.
Мне почему-то очень хотелось произвести на Геледру впечатление. Это я знал, что титул мой ровным счетом ничего не значит, поскольку действителен, только пока братец не заведет потомство, но для непосвященных в семейные тонкости «первый наследник» должно было прозвучать гордо.
- Брат Беркариса? – вскинулась драконесса.
Не прозвучало. Раз она знакома с братцем Берком, я должен для нее выглядеть лишь жалким его подобием. Вот и вся гордость общипанной курицы. Я снова поклонился, надеясь скрыть бросившуюся в лицо краску.
- Синий? – с недоверием произнесла Нейдэна.
- Он друг, - без тени сомнения заявила Геледра. - К тому же он спас моего подданного от верной гибели.
- И буду очень благодарен, сударыня, если вы мне подскажете, кто мог так поступить с ребенком. Похоже, у меня к нему появились личные счеты, - мысль о Фильсиале мгновенно отбросила смущение на второй план.
- Лизандр-детоубица! – прорычала принцесса, и ненависть ее стала почти осязаемой.
- И кто он?
- Тот, кто выкинул меня за Грань спящей, потому что не рискнул сразиться, убил двух моих младших братьев и мать, а моих подданных депортировал целыми селениями вместе со стариками и детьми, - вздохнула Геледра. - Глава Дома Танжеринового Клыка Лизандр Ортигентский.
- Лизандр? – тупо переспросил я. Признаться, я о таком даже не слышал. Вроде у них главой был Ордеон, а первым наследником Дертевис. Похоже, я совсем отстал от жизни по ту сторону Лунной Грани. - И давно он стал главой Дома? – поинтересовался я на всякий случай.
- На день раньше меня, - невесело усмехнулась драконесса.
- Понятно...
Вообще-то, ничего мне понятно не было. Вопросы так и теснились в голове, но задать я ни одного не успел. Воздух вдруг подернулся рябью, низкий, на грани слышимости рокот наполнил тишину, придавая ей сковывающую вязкость патоки. Лунная Грань корчилась в судорогах, пропуская не одного или двух, а сразу целое полчище вторженцев.
- Легок на помине, - прошептала Геледра, а Нейдэна покрепче ухватила меч двумя руками.
Одним плавным движением дочь Пурпурного Крыла распрямилась и, расправив крылья, взмыла в воздух. Я снова вынул альшпис и встал рядом с принцессой. Она лишь покосилась на меня, но ничего не сказала. И тут они повалили. Львы, тигры, пантеры, барсы, манулы – кошки всех мастей, лучшие фехтовальщики по ту сторону Грани, подданные Дома Танжеринового Клыка. Они шли, защищенные лишь дублетами, вооруженные длинными клинками самых разных форм. Шли убивать. Я легонько коснулся руки Нейдены, передавая ей часть своей силы и выносливости. Девушка вздрогнула и бросила на меня удивленный взгляд. Я кивнул и улыбнулся. А потом началось. Шпага и сабля немногое могут против двуручника, но их клинки были хороши. С моей-то силой мне удавалось перерубить едва ли каждый пятый. Принцессе приходилось еще тяжелее. Они не нападали все сразу, не пытались задавить числом, словно издеваясь, они теснили нас к стенам башни. Когда падал один, на его место тут же становился новый. Они смеялись. Я не слышал смеха, но я его чувствовал. Они словно тянули время, отвлекая нас от чего-то, на чем следовало сконцентрировать внимание. Огненные шары Геледры косили их в десятки раз больше, чем удавалось нам. Мы проигрывали, а я даже не мог понять, в чем именно. А потом я почувствовал, что Грань начала исчезать. Бросив мимолетный взгляд на принцессу, я заметил, что и она вздрогнула. Я не мог позволить себе посмотреть вверх, узнать, как дела у драконессы, но тут солнце затмили гигантские тени. Драконы. Трое против одной. Ей не выстоять. Я не мог разорваться. Сейчас, когда Грань открылась, я мог обратиться в любой момент, но, видят Вездесущие, я меньше всего хотел это делать. Да и оставить Нейдэну одну, значило бы обречь ее на верную и быструю гибель. У Геледры все же был шанс продержаться хоть чуть-чуть. А там видно будет.