Но пришлось взять себя в руки и, как ни в чем не бывало, продолжить составление каталога. Тем не менее, Гидеон все время косился на тропинку, ведущую в Нишину. Ожидание отвлекало. Но чем дольше отсутствовала доктор Мосс, тем сильнее Арчи скучал. Он уже не пытался обманывать себя, что Дайана нужна ему по делу. Совсем не делами хотелось с ней заниматься. Старался гнать эти мысли и снова возвращался к тому, что без нее плохо. И это «плохо» не было неудовлетворенным влечением. Молодой человек вдруг снова, как в лаборатории, остро ощутил себя атомом и космосом одновременно. Но ни атом, ни космос не были завершенными без Дайаны. Словно кто-то разорвал вечность пополам, и время утекало в никуда кровью несостоявшихся свершений. Неожиданное сравнение настолько потрясло Арчи своей эмоциональной точностью, что он вздрогнул. Свишин’нея это заметила и удивленно покосилась на него. Потом обернулась, посмотрела на тропинку и уверенно заявила:
- Доктор Ди идет.
- Да?! – вскинулся молодой человек. Сам он не видел, что там, за поворотом, и не понимал, откуда это может знать девушка-крыса. Но очень хотел поверить.
Ратия хихикнула и игриво ему подмигнула. Гидеон покраснел. Сознавать, что дикарка читает по лицу его чувства, было унизительно. И Свишин’нея словно поняла это, поднялась, отогнула назад ладони – в знак прощания.
- Уже уходишь? – неловко спросил Арчи.
- Доктор Ди идет, - снова повторила она и зашагала прочь.
С Дайаной дочь жреца встретилась как раз тогда, когда та появилась из-за поворота.
Атом и космос Арчи Гидеон испытал огромное облегчение.
Поднимать тревогу не пришлось. В центр сообщили, что практикантка отправилась на болота, однако, похоже, профессор Хартвик успел выправить Сивилле хвосты. Выглядело так, словно он постоянно поддерживал с нею связь.
А вечером третьего дня к вагончикам ученых прибежал Цычаг’ган и сообщил, что полчаса назад на болотах был замечен приближающийся вездеход. Арчи был уверен, что молодой ратий добрался так быстро по тайным переходам, но, как ни вглядывался в лицо сына жреца, заметить каких-то признаков наркотического воздействия не смог. Дайана оказалась сообразительнее – как бы заботясь о Цычаг’гане, протерла тампоном пот с его лица. Однако и экспресс-анализ не показал наличие токсинов. Впрочем, доктор Мосс сразу отмела идею воздействия на разум Зируан природных алкалоидов. Она была уверена, что хоть раз за три месяца заметила бы что-то странное в анализах аборигенов. Уж после достопамятного ритуала – наверняка. Дайана склонялась к мысли, что это больше похоже на гипноз, или является состоянием измененного сознания, заложенным в самой физиологии ратий. Увы, пока мало изученной.
- Арчи, бросьте, не накручивайте себя, - девушка легонько коснулась руки ксенокультуролога, глядящего вслед уходящему Цычаг’гану. – Подумайте о том, что даже в нашей истории полно белых пятен. Так как же мы можем узнать все о Лактии за каких-то пять лет изучения?
- Конечно, - вздрогнул молодой человек и накрыл ее ладонь своей.
Дайана улыбнулась. Гидеону хотелось, чтобы она теснее прижалась к нему, снова почувствовать жар ее губ, но сделать шаг навстречу сам он не решался. А девушка держала дистанцию. Нет, она не избегала его, и что-то, определенно, изменилось между ними в той темной каморке. Иногда ксенокультурологу казалось, что он способен читать мысли доктора Мосс. Или просто они думали одинаково. А еще он знал, что Дайана чувствует то же самое. У них был один космос на двоих.
- Пошли в Нишину, - негромко предложила девушка. – Не прощу себе, если пропущу ее возвращение.
- Пошли, - кивнул Арчи и зашагал по тропинке, так и не выпустив руку подруги.
Появление практикантки на подступах к Нишине выглядело помпезно. Сивилла восседала на капоте медленно ползущего вездехода, и весь ее вид говорил о триумфе.
Арчи и Дайана, стоя плечом к плечу, ожидали экспедицию на окраине поселения – с Гурич сталось бы вкатиться в деревеньку на автотранспорте, а это было категорически против договоренностей с Зируан. Однако, похоже, Сивилла не стремилась нарушать правил. Словно получила, что хотела.