Татьяна свернула за костюмом. От услуг инструктора отказалась, ещё сочтет сумасшедшей. Дожидаться, пока он заново наполнит баллоны воздухом, не стала: ей ненадолго. Подышала в трубку, как показали, и потащилась на выход.
В дверях Татьяна обернулась и рассмеялась: на пороге стояла Уса в розовых штанах–шароварах, сверху была натянута узенькая джинсовая юбочка. Чешуя с подбородка и груди отвалилась, и на воздушном декольте красовался самый маленький топик, который видел свет ходящих. В руках русалка–шопоголик держала три пакета с одеждой.
— А обуви со скидкой не было? — Татьяна кивнула на босые ноги Усы.
— Плавники на ногах мне ни к чему, — улыбнулась Уса и сложила руки в умоляющей позе. — Говорят, всё это можно забрать.
Татьяна закатила глаза, достала кредитку и отправилась на кассу.
Уса указала на деревянный заброшенный причал, посоветовала поберечься беру и принялась с визгами потрошить пакеты. Татьяна покачала головой, облачилась в гидрокостюм, защелкнула баллоны и груз. Крикнула: “Вася!” И спрыгнула в море.
Показались черные заросли, сквозь которые виднелся затонувший корабль. Логово беры рядом. Татьяна ускорилась и влетела в пещеру.
Застучала по стенам. Потрясла фосфорные шарики. Один потух, и Татьяна отбросила его. Тишина.
Татьяна подняла корягу с земли, замахнулась и шваркнула о пол. Из глубины пещеры долетел мощный поток холодной воды, пробежался по гидрокостюму и вернулся обратно.
— ОПАНЬКИ, опаньки, — раздался глухой голос, сопровождаемый эхо, — ЖИВАЯ, живая!
Татьяна в ответ помахала кулаком. Шарики притянулись к стене, образовав рисунок в виде двери, закругленной кверху. Татьяна приняла приглашение и подплыла ближе. Надавила на стену, которая оказалась мягкой, и ввалилась внутрь.
В маленьком гроте, куда попала Татьяна, не было воды. Она стянула маску, ласты и груз. Огляделась. Стены, покрытые мхом, вели к красному коралловому рифу. Татьяна подбежала и стукнула по ветвям.
— Вот это характер! — басистый голос раздался совсем рядом. — Пойдешь ко мне в напарницы? Надоели слизняки. Правда, умереть тебе придется. Зато отдам половину моря. Нижнюю.
Татьяна осмотрела пол и сбоку от коралла увидела небольшую ракушку.
— Да здесь я, — снизу долетел писклявый голос. Из–за ракушки вылезло бурое существо похожее на ящерку: маленькие лапы, длинный хвост.
— Ты ящерица? — не самым любезным голосом спросила Татьяна.
— Тритон, — обиделась бера. — Только молчок. О размерах не принято говорить, понимаешь?
— Ты мне зубы не заговаривай. Ваську верни! — Татьяна занесла ногу. — Или как прихлопну тебя!
Бера моргнула и исчезла.
— Ой, да нужен он тебе, — вновь раздался бас.
Татьяна заглянула за кораллы. Ящерка говорила в раковину, как в рупор.
— Хотя, — задумчиво пискнула бера в сторону, — беру твою жизнь в обмен на его. Тоже мне, Вася. — растянула четырехпалыми лапами рот и скосила глаза.
— Да я тебе, — двинулась на нее Татьяна, — зеркало подарю, полюбуешься!
— Очарована! — бера привстала на задние лапки и сложила передние у шершавой груди. – Поторопись, а не то раньше срока ко мне в подруги попадешь.
Бера махнула хвостом и пропала. Татьяна огляделась. Из прохода полились струйки воды. Грот наполнялся морем.
Татьяна натянула снаряжение и выплыла через крайнюю пещеру наружу. Проплывая мимо корабля притормозила и провела пальцем по названию: «Фίλος Bera».
Стало сложно дышать. Татьяна глубоко втянула воздух и поторопилась на поверхность. Кружилась голова, ход замедлился. Кто–то толкнул Татьяну под спину, она дернулась вверх. Мутными глазами заметила волны. Воздух близок. Снова толчок.
Татьяна посмотрела вниз. Дельфин. Ну хоть в этот раз приплыл. Перевела взгляд выше и дернулась. Лысая макушка была обтянута голубоватой кожей. Вместо вытянутой морды виднелся приплюснутый нос, прилипший к верхней губе. Щеки складками падали на плечи. Маленькие серые глаза светились добром. Дельфин с человеческим лицом кивнул Татьяне и подтолкнул к поверхности.
«Вернусь домой, запишусь к психотерапевту,» — мелькнуло в голове Татьяны, прежде чем она отключилась.
4. Не все серые глаза блестят одинаково (часть 7)
Терпкий воздух с нотками йода растекался по телу Татьяны, наполняя легкие. Она нащупала рукой деревянную поверхность и улыбнулась: суша. Уши уловили повизгивания и писк.
Татьяна приоткрыла глаза и увидела, как Уса свесилась с настила и тычется лицом в человеко–дельфина. Никаких приличий. Серый протянул плавник, свистнул и кивнул в сторону моря. Русалка застонала и выпятила ногу. Из тонкого рта возлюбленного вылетел крик, полный горечи и отчаяния. Он отпрыгнул в море и уплыл, оглядываясь на деревянный настил каждый прыжок.