— Что ты имеешь в виду?
— Не знаю, — повторил Костя, — не могу объяснить… Может, просто странный сон.
— Странный ты, — проговорила девушка, — сегодня даже страннее, чем обычно… Вон, даже вкусняшку свою не съел.
Света встала с места
— Ладно. Ты сиди, откисай… Скушай сладенького, помогает. А я пойду. Вечером позвоню, ты только трубку бери.
Костя молча кивнул, а она лёгкой походкой вышла из кафе, закурила и, зажав сигарету в зубах, отправилась в сторону общаг. Асфальтовая дорожка, обычно всегда наполненная шумными студенческими компашками, сейчас почему-то была совершенно пуста. Девушка посмотрела на небо, погода начала резко портиться, солнце скрылось за серой свинцовой пеленой, и всё вокруг сразу стало каким-то бесцветным. Света свернула в арку под воздушным переходом между двумя корпусами и чуть не столкнулась со странной девочкой в старомодной школьной форме. Она медленно подняла глаза и чётко проговорила:
— Он не спит. Он придёт за всеми… И за тобой, и за твоим другом. И он становится сильнее.
— Кто?! О ком ты говоришь, девочка?
— Палач, — девочка захихикала.
— Какой ещё палач? Что ты мелешь, мелкая?!
— У твоего друга есть моя вещь. Пусть проверит вентиляцию в туалете.
Договорив последнюю фразу, девочка вдруг сорвалась с места и, сверкая своими маленькими ножками, выскочила из арки и скрылась за углом. Света хотела было догнать мелкую шкоду и хорошенько надрать ей уши, чтобы та не шутила со взрослыми, но, выбежав из арки, уже никого не увидела. Ярко светило солнце, по голубому небу всё так же проплывали редкие облака. По асфальтовой дорожке прогуливались небольшие группы студентов.
Пожав плечами, девушка закурила очередную сигарету и неторопливо побрела к своему корпусу, где ещё издали заметила какое-то непонятное движение. Подойдя ближе, она увидела взволнованную толпу. Около входа с включёнными мигалками стоял полицейский УАЗик и «скорая». Двое медбратьев не без труда вытащили из подъезда носилки с грузным телом, покрытым сверху клеёнчатой материей, и погрузили в машину. Впрочем, даже не видя лица, Света по одной только фигуре и комплекции догадалась, что под тканью лежал труп коменданта общежития.
— Допрыгался старый козёл, — услышала Света над ухом злорадный шепот Наташки, старшекурсницы с пятого этажа, — кто-то его ё*нул всё-таки.
— Ну, нельзя же так… Человек же был…
— Г*ндон он был редкий. Говорят, половину первокурсниц пере*бал, старый извращенец.
— Это ж слухи.
— Да прямо! Меня регулярно пытался за задницу ущипнуть…
— Ну, тебя-то всем надо щипать… — съязвила Света.
— Не веришь? А зря! Это ты ничего не знаешь, потому что постоянно зависаешь со своим Костиком не пойми где, а остальным про этого старого козла прекрасно известно. Видать, какому-нить парню не понравилось, что он к его девушке яйца подкатывает…
«Скорая» отъехала от общаги. Толпа стала постепенно расходиться. Света докурила сигарету и, нервным движением размяв окурок в пальцах, бросила его в лужу. В последнее время действительно начало твориться что-то странное…
— Может, это всё-таки был только сон? — неуверенно проговорил Константин, стоя на самом верху стремянки и с трудом пытаясь открутить заржавевшие от времени шурупы с замазанными краской шляпками, — да держи ты меня!
Потолки в «сталинке», где он жил, были высокими, а вентиляционная решётка в туалете находилась под самым потолком, и то ли от этого, то ли от волнения, у него кружилась голова. Света, двумя руками придерживая лестницу, прищуривалась от летящей сверху пыли и побелки.
— Да держу я! Держу! Не сцы! Ты откручивай там, не возись! Если ты и спал, то я-то точно не спала! Думаешь, я тупая? Это всё было наяву!
Наконец, последний шуруп упал на пол, и решётка со скрипом поддалась.
— Что-то есть, — сказал Костя, извлекая из прямоугольного проёма свёрток в ветхой ткани.
Через несколько минут Костя и Света уже стояли, склонившись над столом, где на развёрнутой материи лежал пионерский значок и пистолет. Студент взял оружие и повертел в руках.
— Наган… Как новый. Хорошо сохранился.
— А это что? Пионерский? — спросила Света, разглядывая значок, — я думала, он с Лениным должен быть.
— Только с 1962 года… А это… Дай-ка… — Костя забрал предмет из рук девушки, — настоящий раритет. Такие зажимы для галстука носили в 30-х примерно до начала войны. Если эта штука принадлежит нашей пионерке, то она годится нам в бабушки… А то и в прабабушки.
— И зачем она нам показала это?