— Не знаю. Это сложно объяснить. Они пытаются, но я пока плохо понимаю, — девушка посмотрела в сторону доктора, который всё ещё стоял в дверях с топором в руке, готовый отреагировать в любую минуту. — Они говорят, что сейчас я не опасна. По крайней мере, в том смысле, в котором вы думаете…
— Кто? О ком ты, дочка?
— О, голосах.
— Ты слышишь какой-то голос? Но тут никого нет.
— Голоса. Их много, — спокойно повторила Марина и улыбнулась той улыбкой, которая была давно знакома Векселю. — Это не привидения. И, конечно, их тут нет. Просто вы не можете их слышать, а я могу. Так теперь работает моя голова… Как радиоприёмник.
— Олежа, да она не в себе! — наконец прервал своё молчание Роман Сергеевич.
— Погоди! — перебил друга Вексель и снова посмотрел на дочь. — И давно ты их слышишь?
— Сразу, как проснулась тут.
— И что же они говорят?
— Много. В основном кричат и стонут. Словно мучаются, как в аду. Но они тоже ни в чём не виноваты. Просто их разум пока спит. Они обязательно проснутся, как и я. А пока просто шумят… Как радиопомехи. Но они не со зла. Так объясняют те, кто говорит.
Девушка снова грустно посмотрела в заиндевевшее окно и вдруг опустилась на пол, прижавшись спиной прямо к батарее отопления и чуть подрагивая.
— Ты замёрзла? — заботливо спросил Вексель.
— Я не знаю. Они говорят, что мне теперь будет нужно больше тепла.
— Может быть, ты хочешь поесть?
— Нет. Но можно выпить чего-то горячего.
— Чаю?
— Можно просто кипятка.
— Принеси, пожалуйста, — попросил Вексель Романа Сергеевича.
Тот согласно кивнул, но прежде чем выйти из комнаты полушепотом проговорил:
— Ты осторожней тут с ней.
Вексель раздражённо махнул рукой и, несмотря на увещевания приятеля, подошёл поближе к дочери. Сейчас она казалась ему совсем обычной. Той самой его Мариночкой, ради которой он готов был пожертвовать собственной жизнью. Разве могла она сделать ему что-то плохое? Вексель присел на корточки напротив девушки и внимательно вглядываясь в бледное, но родное лицо, спросил:
— И кто же с тобой ещё говорит?
— Строгий мужчина. Кто-то вроде военного. Он знает больше всех. Есть ещё маленькая девочка. Кажется, его дочка. Есть ещё люди… Они постоянно появляются… В эфире. Многие напуганы. Не понимают, где они находятся. Кто-то потерял близких. Девочка пытается их успокоить. Говорит, что всё будет хорошо…
В дверях снова возник Роман Сергеевич, по-прежнему не расстающийся с топором. Покосившись на Марину, он протянул кружку с горячим чаем Векселю, а тот, молчаливым кивком поблагодарив друга, передал её девушке. Та буквально вцепилась всеми десятью пальцами в разогретый фарфор и принялась жадно, большими и частыми глотками, пить горячую жидкость, над которой ещё шёл пар. Быстро опустошив кружку, Марина поставила её на пол рядом с собой, и посмотрела на доктора.
— Спасибо, Роман Сергеевич… — девушка на секунду поморщилась, словно услышала что-то неприятное и теперь думала, как отреагировать, но после небольшой паузы всё же проговорила. — Мне сказали, что вы напрасно расчленили свою жену и ребёнка. Так они не смогут пробудиться…
С ужасом и ненавистью глядя на Марину, Роман Сергеевич весь побагровел и затрясся:
— А ну заткнись! Заткнись!
— Вы зря злитесь, — спокойно продолжила девушка, отводя глаза в сторону. — Это просто механика. Законы природы. Вы сами поторопились. В этом никто не виноват…
— Вексель! Прошу тебя! Пусть заткнётся, а то я за себя не ручаюсь! — кричал доктор, уже не слушая и грозно размахивая топором.
— Всё! Всё! Замолчите оба! — старый вор мгновенно возник между Мариной и уже красным от бешенства другом, обеими руками схватившись за обух топора. — Всё! Хватит!
— За кого ты заступаешься?! — прохрипел Роман Сергеевич и всё-таки опустил своё оружие. — Это уже не твоя дочь!
— А вот теперь ты заткнись, Рома. Уж мне-то лучше знать… — сухо ответил Вексель, отбрасывая топор в дальний угол комнаты.
Марина приблизилась к отцу, на секунду положила ему руку на плечо и медленно прошла мимо двух мужчин в коридор. Даже за мгновение Вексель успел ощутить холод от этого мимолётного прикосновения, словно высасывающего изнутри всё тепло. С грустным сожалением он посмотрел на своего друга, а потом тоже пошёл к выходу из квартиры.
— Ты куда? — вдруг опомнился доктор. — Видал, что там творится?!
— Не переживайте, Роман Сергеевич, с нами ничего не случится, — ответила девушка, а, помолчав, добавила. — Это всё от боли и страха. Я помню эти чувства, хотя уже и не испытываю. И не сержусь на вас… И даже могла бы рассказать, как вернуть родных. Но теперь нам надо идти, и вам придётся самому узнать это.